– Что смотришь на меня? – зло спросил Кулагин. – Или ты отказываешься? Напомнить, из какой грязи я тебя вытянул? Ты способен стать моей правой рукой? Ты станешь и больше, чем был предатель Тарас. Он не смог. Ты – сможешь.
– Может, я его пристрелю? – сжав плечи, понурив взгляд, промямлил Бэра.
Кулагин задумался. Пока вице-губернатору пришла неплохая идея, за которую он зацепился. А что если выставить Бэру как ревнивца, который убил злостного насильника?
Андрей Васильевич уже знал, что Эльза Шварцберг также решила пойти против него и примкнула к Шабарину. И пусть слухи об этой вдове разносились по Екатеринославу всякие, но они были основаны лишь на том, что вдовушка была достаточно переборчива в своих интимных связях. Все говорили, что она распутная, но все подспудно знали, что к Эльзе на хромой кобыле не подъедешь.
И никто не был уверен достоверно, кто именно из городской знати бывал у знойной вдовушки в постели. Вице-губернатор и сам бывал, но не так часто. Он все же предпочитал молодость зрелой красоте и даже опыту. Так что идея о том, что Бэра был влюблён в Эльзу, вполне жизнеспособна – ведь именно он приходил за мздой к держательнице доходного дома. Ревнивец-бандит убивает своего соперника! Чем не коллизия? ИнНе по приказу Кулагина, само собой разумеется, а лишь ведомый собственными страстями.
Слышно уже в Екатеринославе, что Эльза – у Кулагина. Её заметили в поместье этого барчука, когда тот умудрился дать бал. Заметили, но хозяину имения ничего не высказали об этом – зато ему по секрету поведали. Ну, а как гласит одна поговорка, пришедшая в Россию из-за рубежа: «То, что знают двое, знает и свинья». Мало того, ещё и письмо написано, якобы самой Эльзой, что Шабарин её принудил и насиловал, практически украл и сейчас удерживает, как сказали бы в будущем, в сексуальном рабстве. Конечно, письмо вдовушки подложат Бэре.
Кулагин усмехнулся. Ему показалось, что подобным образом очернить имя Шабарина – самый верный способ обелить своё имя в обществе. Кто на него наговаривал? Гнусный похититель и насильник, тьфу! Мало того, он даже пошлёт своих секундантов, но, конечно же, после того, как первым узнает о смерти Шабарина, чтобы те, вроде бы, несли вызов на дуэль этому сорвавшемуся барчуку. Причём, чтобы перебить информационную повестку, поводом для дуэли будет выбран именно факт насилия над женщиной.
– Да, лучше пристрелить. И возьмешь с собой еще троих. Стрелять должны все, чтобы заведомо убить Шабарина, – принял решение вице-губернатор, для которого появился шанс всё же остаться у руля губернии.
Конечно, Андрей Васильевич Кулагин уже принял решение, что и Бэра будет убит. Такого свидетеля оставлять в живых нельзя. Главное, что в его кармане будет найдена та самая записка, якобы написанная Эльзой Шварцберг. Кроме того, там же будет найдена и другая записка, выведенная корявым почерком, будто бы писал сам убийца. Это будут простенькие и наивные стихи, обращенные к Эльзе, чтобы еще больше укрепить веру в романтическую историю вдовы и малограмотного бандита. Как можно больше счастливых подробностей порочной связи между вдовушкой и бандитом должно быть доступно публике.
Неплохо бы написать в том самом письме от Шварцберг, что она была беременна, но по приказу похотливого злодея Шабарина ребёнка извели. А вот ребёнок как раз-таки мог быть от Бэры. Чтобы несколько более правдоподобной выглядела возможная связь между бандитом и бывшей хозяйкой доходного дома, при Бэре могут найти векселя на весьма крупную сумму. Иначе просто не вязалось, почему подобная связь вообще могла состояться. Любовь любовью, но в этом мире всё равно ещё царствовал расчёт. Поиздержавшаяся вдовушка могла пойти с ним на амурные дела, зная, что у бандита будут крупные суммы денег.
