— У меня есть всё необходимое. Я только что был во дворце Кан.
— В старшем?
— В моём.
— И?
— Мне дали знак. — Он посмотрел на птицу, которую Двейн поглаживал по ледяному крылу, посмотрел на Двейна: — Я сначала не понял, что это знак, и его повторили, специально для тугих и неверующих. Вернулся сюда, пошёл в душевую — там стоит такая же птица, — он указал глазами, добавил: — Пришёл к тебе — здесь опять она. Если это не знак, то что это вообще?
— Это Барт сделал, — улыбнулся Двейн, ласково провёл ладонью по голове птицы, посмотрел на Шена: — Потому что мне было жарко, я пожаловался — он решил проблему.
— А в моей душевой?
— Наверное, он отнёс туда первый вариант, который в тазик не поместился. Это — второй, более близкий к реалиям.
Шен посмотрел на птицу, на тазик, медленно вздохнул и констатировал:
— Значит, Барт — рука духов предков.
— Ох и руку предки выбрали, — тихо рассмеялся Двейн, расслабляясь и осторожно ложась обратно на кровать, опять положил голову на птицу, закрыл глаза. Шен ответил с шутливым неодобрением:
— Какую ты им дал, такую они и взяли, у них не особенно большой выбор.
— Я не виноват в том, что ты берёшь в семью одних неадекватов.
— Ты из них первый во всех отношениях.
— Я знаю, — самодовольно улыбнулся Двейн, не открывая глаз, погладил птицу и вздохнул: — Ты сам меня выбрал.
— Я тебя почуял, ты мой брат по крови, это факт, и он неоспорим, его можно доказать Гонгом и экспертизой. Значит, наследник у меня есть.
— И меч есть, и женщина есть. Я знаю.
— И я знаю. Осталось убедить в этом весь остальной мир. И я начну с женщины. Прямо сейчас. Пожелай мне удачи.
Он встал и посмотрел на Двейна, Двейн приоткрыл глаза и хитро улыбнулся:
— Я не госпожа Вероника.
— Я тоже не Великий Белый Дракон, тем не менее, иду и меняю мир.
— Удачи.
— Спасибо.
Он бросил последний короткий взгляд на ледяную птицу и вышел из палаты.
«Наследник, меч, женщина. У меня всё это есть, и это единственная правда, которая между мной и небом. Всё остальное — юридические вопросы, и я оставлю их юристу, пусть у Ричи голова болит по поводу того, как доказать людишкам, что Двейн — наследник, а Вера — жена, я никому ничего доказывать не собираюсь, пусть идут к чёрту. Пока внутри стен дворца Кан всё так, как я хочу, меня не волнует, кто что об этом думает за пределами этих стен.
Двейн согласился быть наследником, приняв имя. Меч признал меня хозяином, показав свет. Как только Вера назовёт себя женой, пазл сложится.»
Он остановился перед самым порталом, вдруг вспомнив, что браслета у него в кармане больше нет, и поговорить с Верой тоже не получится — проклятие не позволит.
«Шаманка наградила меня этим проклятием, она его и снимет. Мы расстались на довольно неприятной ноте, но я уверен, у меня найдётся то, что заставит её сменить гнев на милость, у меня этого много, хватит на весь мир.»
Он вызвал телепортиста и отправился в банк.
***
