Соседка по парте сразу же вцепилась в его локоть и стала лепетать что-то о том, как она рада, что великий-умный-самый-лучший Барт наконец-то здесь, потому что без него она ни за что не решит это задание, невероятно сложное для её женского мозга. Он мазнул взглядом по заданию, написал карандашом ответ прямо в учебнике и стряхнул соседку со своей руки — она его раздражала своим лепетанием, он ей не верил. После вчерашнего разговора с Эльви на тему женской конкуренции, он стал вспоминать ситуации, которым раньше не придавал значения, но теперь начал воспринимать по-другому — у девочек тоже были свои быкующие наглые альфа-самки, которые портили всем жизнь, но у них это было как-то более завуалированно, хитро и тайно, если не знать точно, куда смотреть, можно было вообще никогда не догадаться. А теперь он знал, куда смотреть, и видел, как его соседка перехватывает слишком долгие взгляды других девочек в его сторону, и отвечает на них весьма зубастой улыбочкой, и на локте его она виснет не веселья ради, а демонстративно, чтобы видели другие. Это было глупо, но приятно, он чувствовал себя востребованным от этого, хотя виду не подавал, изображая, что соседка для него не важнее, чем пыль на рюкзаке — пока не мешает, можно не стряхивать. Она не мешала.
Прозвенел звонок, пришёл учитель, стал начитывать материал, разжёвывая элементарные вещи настолько подробно, как будто здесь сидели маленькие глупые дети, а не студенты от пятнадцати до двадцати лет. Барта сразу же потянуло в сон, его организм умел полностью высыпаться за пять-семь часов, вскакивая бодрым и полным энергии, но это была обманчивая бодрость, и через пару часов он мечтал о сиесте.
К концу второй пары он уже лежал щекой на конспекте, слушая краем уха монотонный голос преподавательницы, а потом мозг резко проснулся, реагируя на имя, произнесённое хитреньким ироничным тоном:
— Эльвина, соберись! Вы с Бартом сегодня прямо не здесь. Вы вместе ночь не спали, что ли?
Группа рассмеялась, соседка Барта смеялась громче всех, как будто ничего в мире не может быть смешнее предположения, что Барт и Эльви провели вместе ночь. Он сел ровно, изображая, что вовсе он и не спал, посмотрел на затылок Эльви, у неё даже шея была красная, лицо, наверное, пылало огнём. От этой мысли ему почему-то стало неприятно, он любил, когда Эльви краснела, но только когда он сам был этому причиной, а сейчас её смутила учительница, и его это возмутило.
«Учителя не должны задавать таких вопросов даже в шутку, какое им дело?»
Преподавательница сияла, в восторге от активности аудитории, отпустила ещё парочку неприличных комментариев о том, что студентам в их возрасте следует думать об учёбе, а не о любви, продиктовала домашнее задание и закрыла журнал ровно в тот момент, когда зазвенел звонок, она явно собой гордилась за это.
Девочки зашумели, соседка Эльви что-то сказала ей на ухо, рассмеялась и убежала, схватив заранее собранную сумку, почти все уже ждали звонка с нетерпением, только у Барта всё было раскидано по столу, он действительно почти спал.
Соседка попрощалась с Бартом до завтра, загадочным голосом попросила не утомляться по ночам слишком сильно, и убежала с подружками, хихикая всей толпой над непонятно чем. Барт стал собираться, понимая, что не успеет до того момента, когда мимо пройдёт Яся, она уже была давно собрана. Её запах фруктов и цветов овеял его и улетел в коридор, он даже головы не повернул ей вслед, чувствовал себя слишком уставшим. Из аудитории он вышел почти последним, пристроившись сразу за Эльви, это случайно получилось.
