– Еще час езды… если быстро.
– Понятно. Ладно. Дай мне минуту.
И действительно, через минуту зверолов уже укладывал Синигира в повозку, укрывая какой-то шкурой.
– А где клетки? – уже едва ворочая языком, поинтересовался охотник.
– Клетки складываются, вот они, под твоей головой, – Тимша похлопал по прикрытым рогожей деревяшкам возле лица пострадавшего.
– А где же твои бобошки и эта… кусачая гика? – совсем ничего не понимая, прошептал Синигир.
– Побежали, я думаю, домой, в Синий лес.
– Ты их отпустил? Отпустил добычу?! – изумившись, Синигир даже нашел в себе силы приподняться.
Ни охотники, ни звероловы не отпускали пойманного зверя: слишком много сил тратят они на его поимку.
Но Тимша лишь улыбнулся в ответ: похоже, ничего особенного в своем поступке зверолов не видел. Он, напевая, принялся погонять свою толстую пятнистую лошадку, время от времени оглядывался и спрашивал у Синигира, как тот себя чувствует.
Через час они въехали в деревеньку и остановились у таверны «Большая кружка». Вскоре Синигир, напоенный отваром трав, запас которых нашелся, по счастью, у зверолова в дорожной торбе, и, уложив смазанную средством, что приготовил Тимша, руку вдоль тела, забылся в комнате для постояльцев тревожным сном больного человека.
Зверолов, уложив Синигира и пристроив лошадей в хозяйской конюшне, наконец-то присел и принялся за еду, рассматривая помещение и сидящих за столами посетителей. В Синем лесу все делалось и строилось из дерева, а здесь Тимша впервые увидел стены, потолки и пол и мебель, слепленные из глины.
Посетители тоже отличались от обитателей Синего леса: укутанные в длинные плащи, они не смеялись и не общались громко, как завсегдатаи «Колючей елки», а просто пили и ели из, конечно, глиняных больших кружек (вполне оправдывающих название заведения), иногда негромко переговариваясь. Это были, по-видимому, рудокопы из Бурой пустоши.
– Ты не скучаешь?
От неожиданности зверолов поперхнулся, а Синигир плюхнулся на глиняный стул напротив.
– Раны на теле охотника заживают быстрее, чем я думал, – Тимша сам не ожидал, что его может обрадовать появление недавнего соперника.
– Голова немного кружится, – пожаловался охотник, – но рука почти не болит.
– Дай-ка!
Тимша осмотрел руку и остался недоволен:
– Нужно приложить траву, мышатник. Но растет ли она в этой местности? Эй, хозяин!
Хозяин только развел руками: в травах он не разбирался, и посоветовал поехать к знахарке.
– Она на Черных болотах живет, любые хвори лечит, – с готовностью рассказывал он, – только, конечно, чудная старуха эта знахарка, но дело свое знает.
Тимша встрепенулся:
– Черные болота! Силы небесные! Думал ли я, что окажусь там когда-нибудь!
– Ты и не окажешься там в ближайшее время, – возразил Синигир, – зачем нам знахарка? Рука, правда, не болит.
– Ты забыл, как тебе было плохо? Место укуса припухло, – заявил Тимша.
– Да что мне станется, – сказал Синигир, кашлянул и, глядя прямо в черные мальчишеские глаза, добавил:
– Я хотел поблагодарить тебя за спасение.
– Да не за что благодарить, – отмахнулся Тимша, однако улыбнулся открыто и приветливо, – ты ведь не мог ехать верхом.
– Ради моего спасения ты пожертвовал добычей.
Тимша шутливо сказал:
– Даже и не думай! Бедняжки хотели есть и пить, вот я их и отпустил – ради них самих.
– О, теперь мне полегчало! Но все равно – я твой должник.
– Твой долг – слушаться меня, пока не выздоровеешь. Завтра утром отправляемся на Черные болота! – важно объявил юноша.
