Читать онлайн Валентина Хайруддинова - Башни витаров

© Валентина Хайруддинова, 2019

ISBN 978-5-0050-4946-9

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Едва рассвело, но густой туман, накрывший Синий лес ночью, уже понемногу начал таять. Вверху, там, где застыли острые шпили огромных древних синих елей, туман превратился в легкую дымку и рассеялся, а по тропинке, по зеленому берегу ручья, по воде он стелился белой пеленой.

Зверолов шагал по лесной опушке, бормоча себе под нос песенку, и размышлял: кто же сегодня попался в ловушки, и станет ли, наконец, их добычей хитрый черный лис, обитающий в норе на Можжевеловой горе. Этот лис …Но додумать, что же «этот лис», зверолов не успел: в тишине раннего туманного утра услышал где-то справа треск ветки, и, обернувшись, увидел совсем близко бредущую вдоль ручья знакомую фигуру.

Тимша замер, насторожился и, вытянув шею, неотрывно следил за человеком в черной куртке и коричневых сапогах. Тот шел не спеша. Вот остановился, повернулся, и юноша уже не сомневался: перед ним охотник. Не сомневался, но отказывался верить!

Между тем охотник вновь двинулся в путь. Пройдя несколько шагов, он вскинул голову, посмотрел в небо, едва начинающее светлеть на востоке, вдруг резко повернул и через мгновение скрылся в завешенной туманом лесной чаще.

Зверолову некогда было изумляться и вообще – думать: он бросился вдогонку. Двигался юноша так бесшумно и быстро, что, казалось, вовсе не касался земли. Мгновенно преодолев расстояние от тропы до леса, Тимша очутился под сенью вековых синих елей. Здесь он остановился и прислушался. Стояла тишина: лес еще не проснулся, даже хвоя на деревьях замерла в предрассветной дреме. Зверолов сделал несколько шагов вглубь лесной чащи.

Но вокруг никого не было: охотник словно растворился в тумане.

Тимша потратил немало времени на исследование леса, но напрасно.

Растерянный и сердитый, он, наконец, направился к Можжевеловой горе, однако ни о черном лисе, ни о ловушках уже не думал: все мысли в голове зверолова крутились вокруг необычайного события. Что Синигир делает ранним утром в лесу? Время охоты наступает позже, потому охотники – любители поспать. Особенно Синигир. Зверолов даже остановился от досады: как мог упустить этого высокомерного хвастуна! Надо было непременно догнать! Но что все-таки охотник делает утром на тропе зверолова?

Вопрос не давал юноше покоя. Не выдержав неизвестности, к тому же по молодости лет и по складу характера будучи открытым и нетерпеливым, Тимша решил спросить охотника напрямую, чтобы расставить все по местам и думать, наконец, о своих делах. Он, оставив на время заботы о ловушках и черном лисе, повернул к мостику через реку, в которую превращался лесной ручей ближе к северу, туда, где на берегу в окружении сосен стоял деревянный двухэтажный дом охотника. Такой жилище имел только один человек в Синем лесу. Зачем Синигиру нужны эти хоромы, зверолов – обитатель леса – не понимал, и (впрочем, не только поэтому) считал Синигира гордецом и хвастуном.

Подойдя к дому охотника, Тимша остановился в крайнем удивлении, рассматривая представившуюся его взору картину: на большом балконе, непривычно растрепанный, в белоснежной, нежнейшего шелка рубашке навыпуск, будто и не покидал свое жилище, стоял Синигир и вертел в руках огромный нож. Солнце уже взошло – яркий его луч победно сверкнул, отразившись от клинка.

– Доброго тебе утра, Синигир, охотник из Синего леса! – крикнул зверолов.

Голос юноши, звонкий и сильный, прозвучал так громко в тишине только наступившего утра, что птицы на ближайших деревьях окончательно проснулись и, сердито засвистев, вспорхнули с веток.

Охотник опустил оружие, глянул вниз на нежданного гостя, несколько мгновений оценивал ситуацию, потом, с нотками удивления в голосе ответил:

– Привет и тебе, Тимша, зверолов.

Звероловы и охотники не дружили издавна, а уж тем более (по ряду причин) не любили друг друга Синигир и Тимша. Звероловы давно решили, что охотникам слишком легко дается добыча: один меткий выстрел – и все. При этом они уж очень, как считали звероловы, кичились своей храбростью и силой. А охотники пренебрежительно относились к звероловам, их ловушкам и капканам, не всегда приятно пахнущим приманкам, а также к их добыче, считая, например, бобров или енотов недостойной мелочью.

– Чему обязан счастьем видеть тебя так рано? – между тем продолжал охотник прояснять обстановку, сложившуюся под балконом.

Зверолов насупился: охотники насмехались над звероловами по поводу их ранних блужданий по лесу. «Спать звероловы ложатся после обеда, чтобы встать до пробуждения птиц», – говорили они. При любом удобном случае охотники шутили: прижав палец к губам, шептали: «Тише, не разбудите зверолова! Утром ему рано вставать и ловить мышей!» Иногда говорили «ежей», но от этого шутка не становилась менее обидной.

Вот и сейчас в вопросе Синигира Тимше послышалась явная насмешка: ясно ведь, что особого счастья от этого утреннего свидания Синигр не испытывал.

– Мы уже виделись сегодня еще затемно. Ты, видно, проснулся еще раньше меня. Может, решил стать звероловом? – сердито ответил зверолов.

Тимша отличался прямотой и простотой – Синигир поморщился от его слов и тона, каким они были произнесены. Но понимая: гневается зверолов не на пустом месте и находится не в лесу, освобождая свои ловушки от добычи, а под его, Синигира, балконом, тоже неспроста, охотник, желая положить конец непонятной ситуации, перегнувшись через перила, сказал:

– Прошу, зайди в дом. Поговорим спокойно.

Зверолов раздумывал несколько мгновений. Затем любопытство пересилило гордость —Тимша распахнул дверь и, оказавшись в большой светлой комнате, на миг потерял дар речи.

Охотники и звероловы с гордостью украшали свою одежду и дом трофеями, добытыми в лесу. Охотники находились в более выигрышном положении: Тимша понял это с первого взгляда. На стенах огромной комнаты висели двадцать (Тимша сосчитал!) шкур свирепого белого барса; шкуры черного хищника, крайне редко встречающегося, и убитого Синигиром лишь однажды, среди них не оказалось: охотник сшил из нее куртку. Еще комнату украшали когти медведей, нанизанные на бечеву, волчьи оскаленные морды с яркой бирюзой вместо глаз и кабаньи головы с огромными клыками.

Убранство залы говорило об удачливости и смелости охотника Синигира. Тимша невольно вспомнил свою хижину, где стояла пара чучел лисиц и енотов. Хотя по сравнению с хоромами охотника не только лесная избушка Тимши, а, наверное, даже дома Золотого города Дювона будут выглядеть хибарами (Тимша никогда не был в Дювоне, но слышал от других: дома там каменные, высокие, просторные). Но эта мысль зверолова не утешила, наоборот, он рассердился еще больше, но уже на себя, ибо заподозрил, что позавидовал охотнику.

Между тем Синигир спустился с лестницы, вышел навстречу гостю и довольно приветливо спросил:

– Что ты хочешь от меня, зверолов?

Тимша метнул на хозяина огненный взгляд, вскинул голову и резко ответил:

– Чтобы ты объяснил: зачем на рассвете ходил по моим тропам?

Синигир немного подумал, и, вздохнув, заметил:

– Я так понимаю: отрицать это бесполезно?

– Я верю своим ушам, своему носу, а еще больше верю своим глазам!

– Не сомневаюсь, – кротко заверил охотник.

– И правильно делаешь! Скажи: хотел воспользоваться моей добычей? – сердито спросил зверолов.

В это прекрасное утро охотнику вовсе не хотелось ссориться со строптивым гостем, и так как Тимша по понятным причинам вызывал в нем интерес, Синигир решил продолжить беседу мирно. Он рассмеялся, хотя смех прозвучал немного неестественно.

– Ты еще и смеешься надо мной?! – возмутился Тимша.

Улыбка растаяла на устах охотника, но он сказал по-прежнему спокойно и вежливо:

– Не горячись, прошу. Мне, конечно, не нужны твои трофеи.

Тимша грозно нахмурился:

– Хочешь сказать: моя добыча недостойная?

Синигир растерялся, что случалось с ним крайне редко. Не зная, что ответить, чтобы окончательно не обидеть гостя, охотник предложил:

– Давай поднимемся на балкон: там ждет завтрак, и поговорим серьезно.

Тимша еще сердился, но, когда охотник, слегка поклонившись, повторил приглашение, гнев зверолова понемногу начал остывать, уступив место любопытству, а на балконе исчез вовсе.

Завтрак охотника, как и все, увиденное в доме, поразило зверолова, привыкшего к суровой пище и грубому убранству помещений жителей леса. На балконе, на хрупком столике, застеленном белоснежной скатертью, в серебряных тарелочках лежало печенье, в стеклянных вазочках что-то розовело, наверное, варенье, а от какой-то размазни на синем блюдечке шел пар.

– Присаживайся, – поспешно предложил охотник, заметив недоуменный взгляд зверолова.

Тот неуверенно уселся на стульчик из лозы и спросил:

– Не сломается?

– Он крепкий, только кажется маленьким, – охотник постучал кулаком по сиденью второго стульчика и тоже сел.

Если грандиозная нижняя комната сказала о подвигах славного охотника, то увиденное на балконе говорило о чем-то другом, чему Тимша пока не придумал названия. Это «другое» изумило зверолова, погасило его гнев и на некоторое время даже затмило цель прихода.

Он оглядывал убранство столика, едва сдерживая улыбку. Особенно развеселили Тимшу маленькие салфетки тончайшей ткани, расшитые голубыми незабудками.

Синигир уже сто раз пожалел о своем приглашении. Но сделанного не воротишь, а ему хотелось выяснить, зачем соперник придумал историю о его, Синигира, прогулках по лесным тропам – мирная беседа за завтраком, по мнению охотника, помогла бы горячему зверолову успокоиться. «Интересно, за игру ведет строптивый мальчишка?» – наблюдая за Тимшей, размышлял охотник.

Впрочем, знание людей и жизненный опыт подсказывали Синигиру: юноша на нечестный поступок не способен в силу своего правдолюбия и прямоты. А уж в этих качествах Тимши охотник имел возможность убедиться давно.

Да, все звероловы и охотники недолюбливали друг друга, а Синигир и Тимша уже в течение двух лет вели тайное состязание, хотя сами в этом никогда не признались бы.

Тимшу знали в Синем лесу как самого лучшего зверолова, ловкого и умелого, несмотря на очень юный возраст. Обитатели Синего леса все как один твердили: ежи, пойманные Тимшей, прекрасно ловят мышей, крошечные бобошки, наученные звероловом различным фокусам, такие ласковые и послушные, что их заводят десятками, да и все другие зверьки, которых продавал людям Тимша, отличались большой сообразительностью, разве что не говорили. А Синигир, самый сильный и храбрый из охотников, славился своей удачливостью и смелостью, что позволили ему стать самым богатым и известным, пожалуй, не только среди охотников. То и дело жители Синего леса обсуждали, какого хищника подстрелил смелый Синигир, сколько золотых монет стоил ему лук, заказанный у лучшего мастера-оружейника из Бурой пустоши, какой богатый ужин заказал он в «Колючей елке» для приятелей-охотников.

Незримое противостояние началось осенним теплым вечером, когда проглядывают сквозь шпили елей белые и желтые звездочки, и в лесу нечего делать ни охотникам, ни звероловам, ни собирателям, ни дровосекам. Синие ели, послушные ветру, пели нежную песню осени, а в харчевне «Колючая елка», что стоит на северном перекрестке дорог, сидели за одним из столов охотники.