Мур на этих словах даже зубами скрипнул.
– Которые так умны и приветливы, – закончил Синигир, под столом толкнув Мура ногой.
– А что у вас случилось? – спросил, решив, что уже можно вступить в беседу, Тимша, – уж не дикий ли зверь какой-нибудь завелся?
– Угадали, – кокетливо улыбнулась рыжеволосая пастушка, уплетая пирог и, кажется, перестав смущаться.
– Надо же! И что же за зверь? – придвигая поближе к девицам пороги, поинтересовался Синигир.
– Расскажите, – попросил Тимша, – мы ведь в зверях разбираемся. Вот я – зверолов, а вот он – охотник. Самый лучший в Синем лесу!
Девушки ели пироги, запивали их мятным чаем, стреляли глазками в удивительных путешественников, особенно в Синигира, но пока ничего толкового узнать от них не удавалось. Друзья понимали: надо набраться терпения.
– Вы из какой деревни? – спросил Синигир, – далеко отсюда?
– Наша деревня у круглого озера, что в дубовой роще. А здесь мы пасли овечек, – ответили освоившиеся пастушки, перебивая друг друга и хихикая.
– Так в дубовом лесу, наверное, водятся кабаны?
– Это кабан вас напугал? – подхватил Тимша.
– Ах, в нашем лесу никто не водится, – засмеялись подружки, – только свинопасы прогуливаются со своими хрюшками. Да и лес-то – десять дубов. Вот и весь лес.
– А утром что произошло? – попытался направить разговор в правильное русло охотник, улыбнувшись, на всякий случай, как можно шире.
– Не утром, а ночью, – проговорила с набитым ртом блондинка.
Ее розовые щеки стали еще розовее, она не спускала с охотника восхищенных глаз, однако и о пирогах не забывала.
– Как раз утром, – вмешалась рыжая, – дед бы ночью и не увидел ничего.
– А что же дед увидел? – приветливо спросил у нее Синигир, отводя взгляд от блондинки.
– Но он костер жег! От костра и свет, – не сдавалась блондинка.
Синигир повернул голову в ее сторону, но рыжая воскликнула:
– Крик на всю деревню стоял! Дед-то утром пришел, напуганный. Если б ночью он того зверя увидел, разве до утра бы досидел в поле один?
Синигир пробормотал:
– Все-таки зверь…
– Зверь! Дед испугался до смерти. Говорит: сколько живу на Втором холме, такого не видывал, – тараторила рыжая, не умолкая, совершенно перетянув на себя внимание Синигира.
– Как он выглядит? – охотник теперь улыбался только рыжей пастушке.
– Да как… Старый, седой совсем. Он козопас, – пожала плечами девушка.
– Кто? – не понял Синигир.
– Дед, – объяснила пастушка, – он один живет…
– Причем тут дед? – нетерпеливо перебил Тимша, – мы хотим о звере послушать.
Рыжая пастушка озадаченно умолкла.
– Дай я расскажу! – воспользовалась моментом розовощекая блондинка, поправила локоны и бодро начала:
– Дед пас себе коз…
– Про коз и деда мы уже слышали, – заметил Тимша.
Синигир сверкнул на него очами, и, повернувшись к девушке, улыбнулся ей и ласково кивнул.
– Ну, да про коз я говорила, – растерянно пробормотала пастушка.
Тут Мур поднялся и молча направился к выходу.
– Я с тобой, – вскочил за ним и Тимша.
Они вышли на крыльцо и теперь стояли, защищенные от непогоды навесом. Дождь продолжался, мягко шуршали листья под потоками воды, льющимися с крыши. Углежог с досадой произнес:
– Почему эти глупышки не послушались меня? Если бы не Синигир, ничего бы не узнали.
– А почему они должны тебя слушаться? – не понял Тимша, – ведь ты их еще и напугал.
– Нужно немедленно отправляться к этому деду, – перевел разговор Мур, – что за зверь такой у них завелся? Здесь дело нечисто.
