– Вот и ладно!
Яр Велигорович огляделся по сторонам, хотя в палатах никого не было, и заговорщицки понизив голос, зашептал:
– Пока Фёдор суетится, взгляни-ка на этот свиток…
Скрипнули доски на лестнице, и раздался стук. Дубовые двери в палаты раскрылись и, кланяясь в пол, на пороге возник теремной тиун.
– Гонец посла Черниговского к князю Рязанскому, – доложил он.
Попятившись и пропустив вперёд средних годов посланника, с сумой через плечо и в заляпанном дорожной грязью плаще, тиун удалился.
– В отлучке князь, – кряхтя, встал с лавки боярин Магута. – Княжичу Владиславу вверяй дело своё.
– Какие вести привёз, добрые, али худые? – отложив свиток, врученный Магутой, так и не заглянув в него, княжич пересел на возвышение в отцовское кресло. – Сказывай!
– Княже! – с поклоном произнёс гонец. – В град Рязань посольство Черниговское путь держит. Дело у него спешное к князю Мстиславу Игоревичу. О чём сказывать будут, то мне не ведомо. Дело тайное! Велели известить, посольство прибудет через два дня.
– А ведомо ли послу Черниговскому, что князь Мстислав третьего дня в Муром направился, совет держать о границах наших?
– Стало быть, не ведомо, княже, коли посольство едет.
На лестнице послышался тяжёлые шаги. В палаты, загромоздив всё своей мощью, ввалился Артемий Силыч.
– Тиун сказывал, гости у нас Черниговские на ночь глядя? – смерив взглядом посланника, поинтересовался воевода. – Хороша ли охрана у посольства? Все ли припасы в достатке?
– Пять десятин тяжёлых и лёгких верховых да пара дюжин ратников. Благодарствуем! Нужды в стражниках и провизии не имеем, – заверил путник и с поклоном протянул грамоту.
Запыхавшийся Фёдор, вынырнул из-за широкой спины воеводы, принят послание и незамедлительно передал княжичу.
Взмахом руки Владислав позволив гонцу удалиться. Сломав печать, развернул свиток и пробежал по написанном.
– Яр Велигорович! – обратился он к боярину. – Надобно встретить посольство. Здесь сказано, они послания важные везут от князя Черниговского для князей Муромского и Ростовского. Дело, небось, срочное. Возьми лёгких верховых, встретишь посла у росстани21 и сопроводишь к батюшке. А в Муроме и порешаете, что в Чернигов отписать. Артемий Силыч и ты поезжай.
– Станет ли посол с боярином речи вести, коли у князя наследник имеется? – пробасил воевода.
– А сам как думаешь, Артемий Силыч? Кого посланник боле хочет видеть, дитятю безусого или боярина степенного?
Владислав дочитал свиток и передал его Магуте.
– Поезжай, Яр Велигорович. Твоё слово в Чернигове знают, посол тебе не откажет.
– А ты как же, княжич? – обеспокоился Андрей Силыч.
– А куда я денусь? Али боишься, станется со мной чего? Слово даю, от града не удаляться. Разве, что с Ивачем до холма и мигом обратно.
В двери постучали. На пороге появился сотник.
– Готовь лошадей, Ивач. Боярин Магута и воевода посольство встречать выедут, да в Муром сопровождать станут. Верховых лёгких дюжину и полдюжины определи в охранение. Ратников пеших не давай, они медлить станут. Провизии и прочих надобностей распорядись приготовить.
Ивач поклонился.
– Исполним, княжич!
– Скоро ли управитесь со сборами?
– Да вот к деннице22 и справим. А к вечерней зоре, коли в пути не за мешкаются, и с Черниговскими посланниками встретиться поспеют. У них обозы тяжёлые, едут неспешно. Наши-то верхо́м живо доскачут. А уж повозки опосля подойдут.
– Добро, Ивач. Ступайте все, мне подумать надобно.
