Бай Лонг. Путь дурака - страница 11

– Слетаешь со мной по делам? – Берта взглянула на него из-под ресниц и кивнула.

– Отлично. – Он наклонился, почесал Сиф за ухом, поднял ее и посадил Берте за пазуху. Хитро ухмыльнулся и, резко запрокинув голову, взмыл в воздух, перекувыркнувшись назад. От головы его побежало бледное сияние, вытянулось, покрываясь чешуей, тело, и, едва не задевая землю поджатыми лапами, Кай скользнул вперед. Берта едва успела схватить его за рога и перекинуть ногу через драконью шею, и Кай взмыл вверх, невесомой, гибкой, вьющейся змеей. Они взлетели так высоко, что Берте стало холодно, а солнце показало свой край за домами, венчающими вершину сопки. Перед ними расстилался город, рассыпавшийся в весенний зелени. Утренняя дымка стелилась над ним, и в чисто вымытых недавним дождем окнах на вершинах сопок уже золотились, красуясь, лучи. А прямо впереди, в отдалении, расстилалось море, сверкающее, золотистое, укрытое легким флером, уходящее в самый горизонт. Над морем, медленно и величественно, плыл, мигая огоньками на боках, Небесный Кит. Второй показался справа, совсем-совсем близко, так что Берта на миг испугалась. Кай взял вправо – и на миг мир оказался снизу, и Берта едва успела запахнуть кофту, чтобы не выронить Сиф. Кай подлетел к самому Киту – близко-близко, так что они оказались в сутолоке крошечного, почти неосязаемого Криля, и от его щебета заложило уши. Кай взлетел вверх, на воздушном потоке поднимаясь к спине Кита. На ветру трепались цветные тряпиц – остатки шатра, из тех, что древние маги любили строить на Китах для своих странствий. Ткань выцвела, в ней запутались облака и звездная пыль, а шесты покосились. Рядом стояло плетеное кресло, и Берта с грустью обернулась, глядя на него, когда Кай скользнул мимо.

Дыхание перехватило – дракон вошел в головокружительный вираж, подчинившись вихрю, созданному хвостом Кита.

Берта видела зажмуренные от удовольствия глаза Кая. Видела, как расплывается в улыбке зубастая пасть. Как трепещет на ветру его белоснежная грива, и как он ловит ушами звуки утра. Он был в своей стихии – и был счастлив. Она подумала о себе, и с удивлением обнаружила, что страх, обида и боль покинули ее, оставив в душе приятную пустоту. Это была свобода – счастье было вокруг нее, оно лилось внутрь, ибо внутри было свободно. Вокруг было утро, была весна и был Кай. Вокруг была жизнь, и она была прекрасна.

Берта раскинула руки и закричала.

Кай взял влево, и под ними оказался лес. Густые кудрявые кроны – словно мох под ногами гиганта. Кай пошел кругами на снижение, и Берта на миг расстроилась. Ей хотелось лететь дальше, лететь через океан, лететь на край земли. Но, раз уж Кайне полетел дальше, услышав ее счастливый клич, значит, на то была причина.

Но все же она тайком грустно вздохнула.

Полет на край света откладывается до лучших времен.

Город еще дремал – даже в центре машин было непривычно мало. Кай сделал круг над куполом театра; отсюда открывался вид на всю бухту, сверкающую золотом, полную ранних портовых звуков. Он осторожно опустился подле; Берте пришлось пригнуться, чтобы ветки не выкололи ей глаза. Берта соскользнула на землю, только передние лапы Кая коснулись асфальта. Он тут же обернулся человеком – и, торопливо сдернув с пояса сланцы, обулся.

– Погоди, – окликнул он Берту, торопливо шлепая по тротуару вниз, к припаркованной там машине Инквизиции, – спрошу нам проводника!