- И что отец?
- А то ты его не знаешь? – подняла глаза на Кея сестра. В ее серых глазах стояли печаль и упрек, словно она обвиняла Кея в том, что произошло. И Кей почувствовал себя виноватым, хотя даже будь он здесь, отец бы его не послушался. Никогда не слушался. Ни когда Кей пытался отговорить отца вкладывать деньги в сомнительное торговое мероприятие, ни когда предлагал отдавать земли в аренду. И что? Сейчас семейство Рошшелей едва могло поддерживать видимость приличной жизни. Самому Кею было это безразлично: его кормило жалованье и щедрые награды короля, но сестру было жалко. Кей накрыл руку Миары своей и слегка пожал. Их любовь, достаточно нежная и крепкая, тем не менее, редко находила выражение в объятьях и ласке. Миара признательно прикрыла глаза, и Кей убрал руку. Кажется, сестра все же не сердилась на него, сделал вывод Кей.
- Отец решил сам изловить зверя? – спросил он.
- Разумеется, - поджала губы Миара. – Я пыталась… - сестра махнула рукой и с горечью продолжила: - Первый день кабана не нашли. На второй созвали кучу загонщиков и собак.
- Кто еще пострадал?
- Из людей никто. А десять собак кабан успел распороть, пока не подъехал отец. Если бы охотники не вмешались, то он разорвал бы на месте и отца. А так только рана на бедре.
- Кабана убили?
- Да, копьями закололи. С большим трудом.
- Где он?
- В сарае. Отец приказал снять с него шкуру. Трофей, - усмехнулась Миара. – Отец тогда еще чувствовал себя хорошо, а рану счел пустячной.
- Значит, в сарае… - нахмурился Кей и замолчал.
Ему уже хотелось сорваться с места и бежать, но приличия требовали быть с отцом до конца. Кей вздохнул.
Все закончилось только через два часа. Кей своими руками закрыл глаза отца, который так и не пришел в сознание и бредил об охоте, об оружии. Миара достала из-за пазухи апотропей* и прикоснулась им поочередно к груди и ко лбу.
- Я не смог найти противоядия, - развел руками удрученный лекарь, собирая склянки. Он явно считал себя обязанным оправдаться перед родственниками умершего: – Рана, вроде, была неглубокая. Я ее и промыл, и обработал, но пошло заражение. Да так быстро, что я заподозрил яд. Но как ни подбирал лекарства, ничего не помогало. Его сиятельство пытался сам магически залечить свою рану, но у него ничего не вышло. Я продлил жизнь вашего отца по его просьбе насколько смог. Он надеялся, что вы успеете к нему приехать.
- Вас никто не обвиняет, - хлопнул лекаря по плечу Кей. – Значит, полагаете, яд попал в рану?
- По-другому он попасть туда не мог, господин Рошшель. Простите! Ваше сиятельство.
- Ах да, - усмехнулся Кей. – Ведь я теперь стану графом Эвелах.
- А также ты теперь носитель Ключа, - напомнила ему Миара. – Как хорошо, Кей, что ты приехал вовремя. Не появись ты, и мне пришлось бы принимать Ключ.
- Я должен посмотреть на этого кабана, - сказал Кей. – А после я займусь похоронами. Оттягивать не следует. Лето, жара. Похороним отца завтра.
- Я позову священника, - сказала, вставая, Миара.
Она снова выглядела сдержанной и деятельной, словно не находилась у смертного одра. Однако Кей знал, что за внешней невозмутимостью скрываются нешуточные эмоции. Он сам был таким: не любил показывать свои истинные чувства другим, а его работа тем более не способствовала открытости.
- Миара! – вспомнив, окликнул Кей сестру уже в коридоре. – Я совсем забыл. Со мной приехала девушка. Позаботься о ней, пожалуйста, прошу тебя. Ей и так несладко пришлось.
