Шкарлат
открыл двери кабинета, и жестом пригласил меня войти.
-
Проходите. Тут нам никто не помешает.
Он
по-хозяйски расслабленно сел за стол, а я скромно опустилась на стул напротив
него. Принялась раскладывать свой блокнот и ручку, готовить к записи диктофон,
а он наблюдал за моими приготовлениями. На его столе царил идеальный порядок и
кристальная чистота, как в операционной.
От
странного волнения, которое я уже давно не испытывала перед интервью, руки
подрагивали и ручка выпала, покатилась по столу, упала на пол с его стороны.
Шкарлат непринуждённо наклонился, поднял её и протянул мне. Когда я брала
ручку, наши пальцы соприкоснулись, и я так стремительно одёрнула руку, что чуть
не столкнула со стола ещё и свой блокнот. Я чувствовала себя не опытной
журналисткой, а перепуганной студенткой журфака. А он был абсолютно невозмутим.
Его идеально чистый и выглаженный медицинский костюм вполне мог конкурировать
со строгим пиджаком и галстуком какого-нибудь важного директора. А
подчеркнуто-отстранённая манера общения выдавала человека, хорошо знающего себе
цену и с головой погружённого в любимое дело.
- Александр
Юрьевич, почему вы стали врачом? – задала я самый стандартный и предсказуемый
вопрос, какой только может быть.
-
Долгая история, - устало вымолвил Шкарлат, всем своим видом демонстрируя скуку.
– Нет, не подумайте, что у меня отец или дед были докторами. Все мои предки
были шахтёрами. Но меня моя фамилия обязывала изменить эту традицию и стать
медиком. Дело в том, что шкарлат – это французское слово и означает оно пурпурный
цвет. Название цвета среднеанглийского «scarlat», которое восходит к старофранцузскому
escarlate, латинскому «scarlatum», а также созвучно с персидским «скарлатум», «сакерлат»,
«сакерлат» - и всё в тех самых значениях: ярко-красный, алый. Так вот к чему я
веду. Русское название болезни «скарлатина» происходит от английского scarlet
fever – «пурпурная лихорадка» (так называли это заболевание в конце XVII века).
-
Интересная параллель, - протянула я, подумав о том, какой всё-таки
самовлюблённый тип.
Столько
времени рассказывать о своей фамилии – это явный признак нарцисса.
-
Вас здесь называют высококлассным хирургом. А бывали у вас неудачные операции?
-
Конечно. В хирургии бывают и неудачи, как в любых других делах.
-
Почему вы не переберётесь в столицу? Мне кажется, вас бы с руками оторвали в
любом крупной медицинском центре.
Он
почему-то криво усмехнулся.
- Думаете,
это легко? Вам, жителям больших городов, нас не понять. У вас там совершенно
другой уровень жизни, - снисходительно произнёс Шкарлат, говоря со мной как с
ребёнком.
-
Ну почему же? Мои родители из этих мест. Я тут родилась и жила почти пять лет.
Взгляд
его был туманным, а потом Александр посмотрел на меня и он прояснился.
-
Вы родом отсюда? – уточнил хирург.
-
Двадцать лет назад уехали. Мне тогда четыре было.
-
Значит сейчас вам двадцать четыре? Хм, я думал, вы младше.
-
Да, я всего на пять лет младше вас.
-
На шесть, - поправил он.
И
я снова почувствовала себя глупой. С математикой у меня всегда было туго.
Он
глядел по-новому. Заинтересованно и серьёзно. Словно только заметил меня перед
собой. Мне показалось, будто он как-то внимательно вглядывается в моё лицо.
У
меня были смешанные впечатления от этого мужчины. Какой бы он ни был душка для
окружающих, никто не может знать, что у человека внутри. Как правило,
сдержанные люди - это тёмные лошадки. Они скрывают и добрые чувства, и злые. А
какие перевешивают - никто знать не может. Было в нём что-то такое, что
притягивало и завораживало. И вместе с тем, эта его высокомерная холодность,
насмешливость повергали меня в растерянность.
