Стоило подумать, что подобное она проделает с Гидеоном, и внутри все стянулось в тугой узел. Однако действенные варианты закончились, другого она не видит. Необходимо спасти Серафину, сделать это можно, лишь узнав, где ее держит Кровавая гвардия. Руну не покидало предчувствие, что Гидеон сам отвез ее туда.
Внезапно он сосредоточил на ней все свое внимание. Направленная энергия вызвала дрожь.
– Милая? Нет. – Он рассматривал ее, глаза блестели от близости пламени свечи. – Я бы так не сказал.
Она провела кончиком пальца по краю лацкана его пиджака.
– А как бы ты сказал?
Гидеон неотрывно следил за ее пальцами.
Руна ненавидела эту часть спектакля. Кокетливые взгляды и прикосновения, после которых шли поцелуи, – последний и отчаянный шаг в надежде получить нужные сведения.
Но этот шаг необходим. Руна готова была сделать все возможное, чтобы спасти больше ведьм от того страшного конца, который пришлось пережить бабушке. И к которому она сама привела ее.
Гидеон так ей и не ответил.
– Что ж… – Она положила руки ему на грудь, намереваясь провести по плечам. – Конечно, ты…
Гидеон сжал ее запястье, останавливая. Руна перевела взгляд и увидела, что внимание его сосредоточилочь на ее руке.
Не сказав ни слова, он осторожно провел пальцами по ладони. Сердце подпрыгнуло к самому горлу оттого, какими медленными, но уверенными были движения. Он будто точно знал, что делает, – это было не в первый, а в тысячный раз.
Руна сглотнула, в местах прикосновений кожа стала горячей.
Гидеон подался вперед и прижался щекой к ее щеке.
– Руна… – Дыхание его было жарким. – Ты хочешь вернуться?
– Вернуться? – пробормотала она.
– Да, к гостям. – Пальцы скользнули по шее, задержались на ключице. – Они будут задаваться вопросом, куда мы пропали.
Он давал ей возможность уйти, если пожелает. Хотел поступить как джентльмен.
Мысль напугала.
Руна покачала головой:
– Пусть задаются. Или…
Немного отстранившись и оглядев лицо Гидеона, она смогла заметить, что глаза его не черные, а темно-карие.
– Может, ты хочешь вернуться?
Он посмотрел на нее с сомнением.
– Для чего? Разговаривать с Бартом Вентольтом? – Гидеон нахмурился. – Даже с моей лошадью беседовать интереснее.
Как неожиданно, что Гидеон Шарп способен шутить. Руна рассмеялась.
Он отпустил ее руку и замолчал.
Перестав хихикать, Руна повернулась и увидела, что выражение его лица стало серьезным.
– Твой смех… – произнес он. – От него ты начинаешь светиться.
Сердце Руны кольнуло. Никто не говорил ей ничего подобного раньше.
Он совсем так не думает.
Гидеон – хладнокровный и жестокосердный убийца, а не очарованный ею добродушный поклонник. Он играет роль, как и она, и опыта в этом деле у него гораздо больше, чем Руна полагала.
Внезапно ее охватил страх.
Возможно, решение привести его сюда было ошибочным.
Она исподволь оглядела Гидеона: широкий торс и плечи, мускулистые руки, намечающаяся щетина на скулах. Он выше и крупнее, мог бы легко подхватить ее на руки и отнести на кровать.
Руна застыла.
С какой стати ей пришла в голову эта мысль?
Дрожащей рукой она потянулась к вину, уже не тревожась о заклинании – оно уже действует, – взяла в ладони кубок и сделала еще один большой глоток. Необходимо срочно успокоиться. Не отрывая глаз от ободка, она опустила бокал на колени.
Гидеон сразу подался вперед, будто знал, какое действие оказывает вино.
И замер, едва коснувшись виском ее виска. Нежно провел костяшками пальцев по руке. Кожа опять загорелась – эти прикосновения влияли сильнее, чем вино, увлекали ее в пропасть.
