Без оверкилей не бывает - страница 3

На следующий день предстояло спуститься к реке. Размытая дождём глинистая тропа замедляла движение, и в какой-то момент я приостановилась, залюбовавшись представшим передо мной потрясающим видом. Впереди открывалась вся долина реки, окружённая с двух сторон горами, заросшими густой тайгой. Едва я вытащила фотоаппарат, чтобы запечатлеть всё это благолепие, как ноги мои заскользили по мокрой глине, и я на «пятой точке» проехала вниз метров пятьдесят. И смех, и грех! Пришлось переодеваться. С фотографированием ничего не получилось, не буду же я снова забираться по этой грязной тропе вверх.

И все-таки у меня есть такое фото. Мне его подарил года через два мой хороший друг Виктор Козловский. Он тоже побывал на этой реке и запечатлел замечательный пейзаж именно с той точки, с которой я скатилась по грязи вниз. Фотография большая, сделана в виде картины и уже много лет украшает мою комнату. Мы иногда собираемся у меня, и я всегда смеясь вспоминаю этот мой спуск вниз.

Но всё плохое и тяжёлое рано или поздно кончается. Остальную часть маршрута прошли при отличной погоде, всё получалось, всё обошлось без трудностей. И мы в назначенный срок добрались до поезда. Когда, наконец, погрузились и отъехали, через несколько часов пути мы с Колей Юдиным вышли в тамбур. Он прижался лбом к стеклу двери и счастливо воскликнул:

– Слава богу! Довез я нашего «младшенького» живым. Больше с ним ничего не случится.

– Не кажи гоп! Еще четыре дня в поезде ехать, – с сарказмом ответила я.

– Да что тут с ним может произойти!

Через два дня наступила пора дежурить обоим Лёшам. Подошло время обеда. В группе была полная идиллия. Прошло время восторженных воспоминаний о походе, все занимались какими-то своими делами. В одном купе ребята резались в преферанс. В другом мы с Галкой Юдиной сидели и что-то штопали, слушая смешные истории непревзойденного рассказчика Коли. Оба Лёшки спали на боковых полках.

– А не пора ли нам пообедать? Где там дежурные?

Заспанный Симаков, потягиваясь, спросил:

– А Поляков-то где?

Его нигде не было. Мы обшарили весь вагон, тамбур, прошли по всему поезду – он исчез. Стали вспоминать, может быть, была какая-то остановка, на которую никто не обратил внимания, и он отстал от поезда? Бросились к проводнику, и впрямь, два часа назад была пятиминутная остановка. Как Лёша умудрился проскользнуть мимо нас так, что никто и не заметил? Уму непостижимо!

Коля Юдин удручённо вздохнул:

– Ну ладно, хоть документы с деньгами на нем в «бюстгальтере» остались.

В это время мы подъехали к большой станции и получили телеграмму: «Отстал от поезда. Деньги и документы под подушкой, вещи сдайте на следующей станции».

Проводник задумчиво пробормотал:

– Придется составлять опись.

Хорошо, что Полякова с нами не было, иначе ребята его просто придушили. Вместо того чтобы мирно играть в преферанс или читать книгу, всем пришлось собирать его вещи, которые он как будто специально разбросал по всем полкам, и составлять список: «Носки грязные шерстяные – 2 пары. Футболка заношенная – 1 шт.» и т. д. и т. п. Нашёлся и «бюстгальтер». Нужно было быть полным идиотом, чтобы весь поход его не снимать, а снять только в поезде и от поезда отстать. Немая сцена…

Ребята настолько были злы на Лёшку, что засунули в его рюкзак неизвестно откуда взявшуюся сломанную тормозную колодку, которую ставят путейцы под колеса вагона на остановках. Пусть тащит лишние килограммы! Это был традиционный розыгрыш. Обычно в конце похода, когда все собирали рюкзаки, кто-нибудь прятал камень в один из рюкзаков. В поезде хозяин рюкзака обнаруживал его и по хохот ребят выкладывал на столик в купе. Через некоторое время камень со стола исчезал. Люди лихорадочно начинали искать камень в своих рюкзаках, поэтому «подарок» снова оказывался на столике, чтобы через некоторое время исчезнуть. Потом всё это надоедало, народ про камень забывал. Тот, кому он в конце концов доставался, обнаруживал его уже дома и обычно помалкивал.