«Вот тварь» – процедил Сол, прекрасно понимая, что ее фирменное «ради бога, простите мне подобное выражение», применяемое вроде бы не всегда в тему, а потому не зависящее от контекста даже для нее самой, сейчас было сказано с холодным расчетом. «Как видному деятелю искусства. Ради бога, простите мне подобное выражение». Сол недоумевал, что плохого он мог сделать этой особе, отчего попал в такую опалу.
– Вот и славно, – с усмешкой, которая далась ему совсем нелегко, ответил Сол. Сначала он хотел сказать: «Прощаю вам подобное выражение», но вовремя сообразил, что тем самым вручит Луизе медаль победителя. Сам Сол был вполне согласен на ничью.
– Я поняла все относительно ужина, и ваша просьба будет исполнена в точности.
– Спасибо, – ответил Сол и зашагал в сторону двери, ведущей на задний двор.
* * *
– Так и ответил? – спрашивала Наоми с улыбкой.
– Ага.
– И что она? Не прикрикнула, что вовсе вина не даст, если будешь плохо себя вести?
– Ты думаешь, я ее хоть немного смутил? – усмехнулся Сол, и рассказал девушке о меткой фразе Луизы относительно видного деятеля искусства, чем заставил ее звонко рассмеяться.
– А она хороша, не так ли?
– Более чем. Не понимаю только, почему она на меня зуб точит.
– Теперь точно жди сплетен о нашем романе, – немного смущенно произнесла Наоми, заканчивая последние приготовления на небольшом столике, который она поставила в центре комнаты.
– Тебя волнуют подобные сплетни? – усмехнулся Сол.
– Не особо, – пожала плечами девушка. – А тебя?
– Честно сказать – да.
– Почему? – Наоми вскинула на него немного удивленный взгляд.
– Я хотел бы подобных сплетен, – сказал Сол.
– Прекращай это, – вновь смущенно произнесла Наоми и жестом пригласила Сола садиться.
– Ты выглядишь превосходно, – улыбнулся он, садясь за стол.
– Прекращай, я сказала. Правда, не надо, – Наоми серьезно посмотрела Солу в лицо, словно подтверждала свою просьбу, но, тем не менее, когда садилась в кресло, мимолетно улыбнулась, что не укрылось от острого взгляда ее гостя.
Сол видел, что Наоми приготовилась. Комнатка ее дышала домашним уютом. Занавески на окнах, покрывало на кровати, косметические принадлежности на комоде, даже расположение розовой свиньи и синего бегемота в изголовье кровати – все выдавало заботливую аккуратность, которая, впрочем, не ассоциировалась с маниакальной педантичностью. Сол знал, что переступил порог личной территории Наоми, и при этом наблюдал в себе двойное чувство: с одной стороны, ему казалось, что он уже привычен и приучен к этому уюту, с другой стороны, он ощущал, что еще никогда не пребывал в столь приятной обстановке – ни в роскошных отелях, ни в гостях, ни даже в родном доме, и уж тем более, в своей квартире в Касте.
Еще более Солу польстил внешний вид девушки. Сам он перед тем, как отправиться к Наоми, разумеется, тоже достал из сумки чистую футболку и джинсы, но прибегать к более тщательным приготовлениям не стал, полагая, что излишняя помпезность может смутить девушку. Наоми тоже явно не готовилась к грандиозному событию, и выглядела всего лишь хорошо, и немного эффектно. Во всяком случае, Сол впервые увидел ее с легким макияжем и осознанно отметил, что губы девушки, сиявшие бледным оттенком красного, его влекут. Одета Наоми была в светлые джинсы и черную рубашку – красиво гармонировавшую с ее черными волосами, – с рукавами чуть ниже локтя, открывавшими тонкие запястья.
