Спирт разжижает мозг, но придает решимости сделать то, за что меня сюда отправили.
А Вика пусть наконец поймет, что играть с чужими жизнями не стоит. Особенно на территории, на которой она, по факту, никто.
Дожидаюсь, когда стемнеет, чувствую, как клонит в сон, но моментально резко настраиваюсь на голос Вики, так, что, просыпаясь, различаю слова дока
— Иди поспи, завтра тяжёлый день.
Да, завтра она едет домой, а сегодня у нее будет тяжёлая ночь отработки за свои поступки.
Тем более, когда она сама бросает взгляд в мою сторону. Но ее почти насильно выталкивают из лазарета и приставляют охрану, взрослую женщину — врача и молодого солдата из тех, что только приняли на службу.
Очевидно были покушения на ее «нетронутую» честь.
Я за ними, почти бесшумно, по коридорам сквозь мир стонущих и кричащих от боли пациентов. Но спирт и желание глушат шум, оставляя только свет маяка в виде светлой косы до лопаток.
В своей больной фантазии я уже не раз ее на кулак наматывал.
Я иду за ней, опираясь на стены коридоров, еле поднимаюсь на второй этаж, где Вика скрылась за одной дверью, а взрослая врачиха за другой. Солдат встал на стрёме, чуть опираясь на стену. Я к нему.
— Звание, солдат
— Рядовой, товарищ капитан.
— Вон пошел.
— Не положено. Здесь я подчиняюсь только приказам Фархатова. Спуститесь, пожалуйста, вниз, капитан.
— Хочешь... здесь навсегда остаться — я устрою. Пошел вон, я сказал, — толкаю его в сторону. Тот падает, но тут же мне упирается ствол в спину.
— У меня есть приказ защищать Викторию ценою жизни...
— Сука, и ты туда же...
— Закир, — мы поднимаем головы и видим прекрасное видение. Халат остался, а шапку она сняла. Адреналин по крови хлещет. Сейчас мечусь между желанием убить и на колени падать. Пиздец. — Закир, это мой муж. Ты пропусти его, пожалуйста.
Муж? Скорее в Афганистане снег выпадет, прежде чем я на тебе женюсь, но взять брачную ночь обязан.
— Но данных не было.
— Ты мне поверь, пожалуйста, и не заходи, что бы не случилось.
— Вы уверены...
Сука, как злит этот малахольный.
— Тебе, блять, мало слова, рядовой?
Она отходит, а я почти внутрь заваливаюсь, слышу щелчок замка и сквозь алкогольную пелену рассматриваю маленькую комнату, почти келью монастырскую.
— Марат, давай поговорим. Я приехала...
Она не договаривает, просто не успевает. Я поворачиваюсь и за шею ее хватаю, сдавливаю почти до хруста.
— Я знаю, зачем ты приехала, тварь. И я дам тебе это, — дёргаю суку на себя и до боли губы нежные сминаю. Голова кружится, сердце бешено стучит, а член в ширинку башкой бьётся. И сегодня я дам себе то, о чем мечтал так долго. То, за что потом обязательно буду корить себя.
Если вам понравилась книга, поддержите автора, купив полную версию по ссылке ниже.
Продолжить чтение
