– Не понял? С пресной или солёной? – переспросил Вадим.
– Местные называют озеро Радоновым. Плотность воды там выше, чем в Азове. А соли там – пресные. Калий-натрий и всё такое! Понял?
– Нет, – честно признался Вадим.
– Ну и ладно. А ночные купания?! Представляешь? – воскликнул Жорик, восторженным шёпотом добавил:
– Голыми купались. Тела девчонок – гибкие, лёгкие, светятся, будто русалочьи. В зеленоватых искорках каждый волнующий изгиб их тел: рук, груди, бёдер, ног. Подводный мир – будто земная вселенная в этом сонмище43 звёзд, планет и галактик! М-м… Фантастика!
– Сонмище?! Зубасто! – мрачно согласился Вадим, со знанием дела пояснил:
– Фосфор. Микроорганизмы в море светятся.
– Эх, торговля! – возмутился Жорик. – Фосфор! Без тебя знаем. Тоже учились, «чему-нибудь и как-нибудь»44, – с презрением пояснил:
– Это мы с тобой – никчемные микробиоты во вселенском безобразии с безумными катаклизмами. А там, Вадька!.. Там, на Азове!.. – восторженно воскликнул Жора.
– Так! Стоп! Плагиат! – неожиданно возмутился Вадим. – Микробиоты?! Спёр у меня фишку, негодяй! Из моих бредовых, школьных фэнтази качнул!
– Да, – легко сознался Жорик, – из твоих. Ты же выложил в инет, значит, теперь достояние общества твой философский, словесный мусор. А ведь мог стать литератором! Мо-ог! Ага?! Зарыл свой талант, коммерс?! Разменял на баблос?!
– Потому что сказал себе!.. – Вадим жёстко перебил, возмущённый неблагодарного друга, который вздумал поучать его. – Хватит раскладывать яйца в разные корзины, надо носить их в штанах!
– В твоём случае, это означало трахать всех девчонок подряд, прикрывать отсутствие чувств, замасливать житуху баблом бессмысленной коммерции «купи чужое – перепродай, как своё»?! Так что ли?!
Жорик прикусил язык, понял, что обидел друга, чья щедрая рука подкармливала столько лет. Молча и осуждающе, Вадим покачал головой, нашёл в себе благородство, чтобы в отместку не унизить и не растоптать жалкого нищеброда и сироту. Родители школьного товарища, замечательные трудяги, учёные-археологи, всю свою жизнь посвятили раскопкам древних городищ и могильников Советского Союза, а погибли в Египте. Автобус с туристами врезался во встречный грузовик. Лихой водила-египтянин при обгонах не соблюдал дорожных правил и унёс с собой к предкам жертву – десяток жизней иностранцев. Старики Жорки впервые отправились в отпуск за границу, в попытке материализовать мечту юности, увидеть грандиозные надгробия фараонов в Гизе.45 Сыну оставили в наследство только двухкомнатную квартиру в Черёмушках. Их сбережениями и накоплениями государство распорядилось по-своему, – обесценило дефолтами и деноминациями. Книжная страсть стариков – переполненные макулатурой шкафы и полки теперь годились разве что на растопку «буржуйки» при отключении электричества за долги наследника по ЖКХ.
– Прости, друг, свинтуса неблагодарного, – неловко проворчал Жорка, – бывает, заносит. Даже последняя дворняга может укусить, если её долго пинать…
– Кто тебя пинает, архивный червь?! – промычал Вадим. – Но расшевелить-то тебя надо, замша! Заодно и меня.
– Замша? Это что-то новое!
– Замшелый! Из старого.
Друзья помолчали, вновь выпили, закусили. Увлекательным рассказом о предыдущих экспедициях Жорка решил извиниться перед товарищем.
– Знаешь, на практике после первого курса вдруг ощутил свободу. На Меотиде, на древних развалинах Боспорского царства – вот где настоящая романтика, великая поэзия познания вечной жизни! Нет-нет! Не так! – вдруг оживился, отвлёкся от романтического и философского бреда пьяный Жорик, вспомнил указания друга о «яйцах в штанах». – К этому нужна сочная метафора!
