Жестокая болезнь, словно червь, прогрызала дыры в его памяти и превращала некогда сильного мужчину в пугливого ребенка. А ведь десять лет назад Демьян Витальевич был успешным бизнесменом, владельцем крупной телекоммуникационной компании.
Теперь же он с трудом вспоминал, что у него есть семья.
— Значит, ты моя невестка?
Я стерла тыльной стороной ладони проступившую слезу.
— Да, — кивнула коротко. — Жена Вани, вашего сына.
— Сына… — причмокнул Демьян Витальевич, затем хлопнула в ладоши. — Он хороший мальчик? Не обижает? Если да, ты скажи, что я выдеру его!
Свекр потряс кулаком, а у меня в глазах потемнело. В груди защемило, воздух испарился из прихожей. Едва удержавшись от всхлипа, я прочистила горло:
— Все в порядке. Ваня самый лучший на свете. Вы отлично его воспитали.
— Честно?
В серых глазах вспыхнул ребяческий огонек.
— Клянусь всеми имбирными пряниками мира.
— Ох, а чем он занимается? Надеюсь, не бездельник…
Демьян Витальевич много расспрашивал о Ване, а потом тот исчез из разговора. Растворился в бессмысленной болтовне о печенье, рецептах, злых соседях и прочей ерунде. Будто неумелый режиссер случайно вырезал целый кадр из жизни.
— Что ты здесь делаешь?
Я вздрогнула, после чего подняла ошарашенный взор на Матильду Иосифовну. Не слышала, как она вошла. Теперь нависала надо мной подобно взбешенной кобре. Готовилась распахнуть капюшон.
— Матильда Иосифовна, я звонила вам! Простите, пришлось вызывать вашу невестку. Демьян Витальевич устроил такое…
Из комнат показалась Зинаида Аркадьевна. Желала донести работодательнице о моем хамстве. Ни я, ни свекровь ответить не успели. Демьян Витальевич за секунду превратился в напуганного подростка.
Уронил на пол коробку с печеньем, схватился за голову и закричал:
— Уберите ее! Уберите! Она хочет меня похитить!
— Дема…
Когда Матильда Иосифовна наклонилась, он оттолкнул ее руки и заскулил:
— Не трогай! Вы ждете моей смерти! Я знаю! Знаю!
Забравшись в гардеробную, Демьян Витальевич кидался обувью и сбрасывал одеждой с полок. Я подскочила и наступила на остатки печенья. Неприятный хруст долбанул по перепонкам не хуже воплей свекра.
— Сделайте что-нибудь, — зашипела я на медсестру и помогла Матильде Иосифовне встать.
— Извините, Елена Владиславовна, но…
— Живо!
Ванина мать очнулась, натянула маску безразличия, отцепила мои пальцы и поспешила к бушующему Демьяну Витальевичу. Напролом. За время их короткого диалога она ни разу не повысила голоса, но говорила жестко и прямо.
Спустя три часа свекра накачали успокоительным и уложили спать. Я прислонилась лбом к стене, закрыла глаза и ушла в свои мысли на поиски равновесия.
— Это мой последний визит, — процедила Зинаида Аркадьевна.
— Замечательно, — согласилась Матильда Иосифовна. — Я найду вам замену.
Хлопок входной двери приподнял волоски на теле, колючий взор прожег затылок. Поразительно, как я не превратилась в пепел.
— Пойдем на кухню, пигалица. Хватит подпирать стену пустой головой.
Изо рта вырвался смешок. Психика ни к черту стала.
— Там удобнее разделывать труп?
Матильда Иосифовна приняла меня за сумасшедшую. Ничего удивительного. Она и раньше была обо мне не лучшего мнения.
— У тебя тоже ранняя деменция? — цокнула языком. Раздвоенным.
— Смешно.
— Ни капельки, Елена. Шагай на кухню, мое время ограничено.
Я устало поплелась за свекровью. Матильда Иосифовна молча подошла к шкафчикам и достала две чашки. Потом потянулась выше, чтобы добраться до упаковки чая.
