Безысходность - страница 2

«Все еще невероятно хорош собой!».

Из одежды на нем были черные кожаные брюки и футболка с коротким рукавом, свободно висящая на истощенном теле, и хотя на улице стояла осень, и воздух уже был промозглым, дискомфорта он не ощущал, по крайне мере, так казалось визуально.

Амелия подошла ближе.

– Не возражаешь, если я разделю с тобой пространство? – ее голос звучал холодно и безразлично.

Юноша опустил голову и открыл глаза. Они были абсолютно белыми, затянутыми пеленой слепоты. Большие пустые глаза смотрели насквозь, но, одновременно, и затягивали в омут своей своеобразной болезненной притягательности. А какими красивыми они были до его слепоты! Она ведь помнила… Как давно это было…

Амелия сразу узнала юношу, но не подала виду.

– Мне безразлично – тихим, ровным голосом произнес юноша.

Амелия искала уединение, ощущение хотя бы временной, но безопасности, а не компанию незнакомого молодого человека, и в другой ситуации покинула бы крышу, долго не раздумывая, ведь зданий в ближайшей доступности множество. Но она знала его, хотя и опосредованно. Юноша не был незнакомцем. Он был лучшим вариантом, если она, наконец, перестанет бежать от прошлого и настоящего в никогда не наступающее будущее. Сильный союзник, хороший альянс для выживания, если удастся его убедить, поэтому она осталась и заняла место около смежного бортика на комфортном расстоянии.

– Ты помнишь, как и почему сюда попал? – решила напустить на себя образ невинности Амелия.

– Нет, – отчасти соврал юноша. Он действительно не помнил сам процесс своего перемещения на территорию города, но знал, где находится и почему. Этот город был слишком знаком ему. До боли. Его ошибка, изменившая многое.

Он поднял свой пустой взгляд на Амелию.

– Я уверен, что ты единственная, кто помнит.

Амелия действительно знала, как попала сюда, и почему. Но стоит ли ей так открыто говорить об этом незнакомцу?

«Нет. Не незнакомцу», – мысленно поправила она себя: «Но определенно не стоит».

– Как ты понял? – спросила она, открыто противореча собственным мыслям.

– Существует множество факторов. Один из них – ты целенаправленно пришла сюда – в место, откуда открывается хороший обзор, и куда с наименьшей вероятностью двинется толпа, когда они узнают, что в пределах города дозволено все, в том числе и убийства. Кроме этого, ты знаешь, что все эти люди внизу – преступники, которым нечего терять, а, значит, соблазн лишить кого-либо жизни будет слишком велик для них, особенно учитывая взращенную годами ненависть между кастами. Второй – ты не растеряна. По твоим шагам я не услышал спешки или паники. Ты спокойно и рассудительно пришла сюда, подошла ко мне. Отсюда следует третье – ты узнала меня, но не решила скрыться. Ты не одна из них. Но мы с тобой не знакомы лично, иначе ты бы бежала без оглядки.

– Твое имя?

– Ты же итак уже его знаешь, – после недолго молчания он продолжил, – Но я предпочитаю Рем. Твое?

– Амелия.

– Так что ты хочешь от меня? Иначе не задержалась бы здесь надолго.

Амелия и в правду не знала, чего конкретно она желает получить от него, кроме неопределенной вероятности сотрудничества. Судьба ли ее привела именно на эту крышу? Ученым не свойственно размышлять над подобными вещами, скептицизм в ее крови взращивался с самого рождения, но внутренний голос, который она отвергала так рьяно всю свою жизнь, все же, навязчиво шептал ей остаться, не совершать ошибку вновь. И это тяжелое тягучее чувство заставляло продолжать сидеть на этой крыше и пытаться выстроить диалог с монстром.