Безысходность - страница 3

– Хочу предложить взаимовыгодные условия.

Рем приподнял уголок губ, как бы в слегка надменной усмешке, и вновь посмотрел на девушку.

– Я сам способен о себе позаботиться. Не представляю, о какой выгоде может пойти речь.

– Я тоже не слабая девочка. И я могу знать нюансы этой игры.

– Это не к чему. Все равно все умрут. Так или иначе.

– Здесь не будет спокойно. Тебе пригодится кто-то, кто сможет прикрыть твою спину. И мне тоже. Никто тянуть друг друга за собой не будет. Защищать тоже. Просто не будем бороться поодиночке. И выберемся отсюда живыми. Возможно, я смогу выяснить, как это сделать.

– Ладно. Идет.

«Так просто?»

Без лишних слов, без споров, без привычной надменности и вопросов он согласился при отсутствии видимых причин на этот союз. Рем закрыл глаза и закинул голову назад. Между ними повисла мертвая тишина. Амелия не была до конца уверена, почему так настаивала на сотрудничестве. Да, с Ремом шансы на выживание заметно повышались. Его слава опережала его самого. Тем не менее, она и сама могла справиться. Но ее внутренний голос слишком громко кричал: убеди, пойди с ним, так надо. Убеди его. А инстинктам следует доверять. Слишком долго она их отвергала.

– Можно я задам некорректный вопрос? – нарушила молчание Амелия.

– Спрашивай, но я не гарантирую, что отвечу на него.

– Ты действительно ничего не видишь?

– Да.

Вокруг вновь воцарилась тишина.

Прошло около часа.

– Пойдем. Пора обживаться на новом месте.

Рем медленно поднялся на ноги и неспешно направился к выходу с крыши. Амелия тоже встала и спокойно поплелась за ним, рассматривая юношу в полный рост. Он действительно был довольно худощав от природы, жилист, да и к тому же истощен. Основываясь только на чертах его лица и наружности в целом, Амелия уверенно отнесла бы Рема к касте представителей искусства. Но он был рожден убивать. Профессиональная машина для убийств.

– Пока я находилась у ворот, – начала было врать Амелия, но затем передумала, – нет, не стану врать, я просто это знаю и все. В первый месяц, кроме настоящего часа вводится запрет на убийства, и что жить мы все должны вместе. Мы обязаны посещать официальные мероприятия, проводимые организаторами, выступать на аренах. Через месяц, когда они дадут команду, можно будет убивать кого угодно, когда угодно и где угодно. Из оружия разрешено только холодное. Огнестрельное – под запретом, но я сомневаюсь, что здесь удастся найти даже хотя бы малокалиберный пистолет.

– Хорошо.

Рем не отличался многословностью при общении с незнакомцами, но ценил по-настоящему полезную информацию и честность. Сведения, что поведала ему Амелия, не были для него тайной, в силу своей бывшей профессиональной деятельности, он знал о таких вещах, давно устоявшиеся основы игр. Его немного удивил ее резкий переход от лжи к правде, поэтому он не стал ее мучить и спрашивать, откуда ей известна информация. Это было ни к чему.

«Целый месяц без убийств. Зачем? Неправильно. Так не должно быть».

Они оба улавливали эту мысль, но одинаково молчали. Не доверяли. Относились друг к другу и остальным с подозрением.

– Я знаю, где можно остановиться. Если поторопимся, там еще никого не будет. Сможем занять самые комфортные позиции.

– Веди, – голос Рема звучал холодно, ровно, с небольшой хрипотцой.

На улицах творился хаос. Разрешенное время на убийства еще не истекло, поэтому те, кто хотел поскорее утолить свою жажду крови и мести, обезумев от иллюзии свободы и вседозволенности, преследовали жертв, издевались и глумились над их трупами. Те же, кому удалось сохранить остатки разума, старались держаться от происходящего в стороне и выяснить, что происходит.