Между ними повисло напряжение. Но Надю больше тревожил тот факт, что она не испытывала желания вытащить свой ворьен и воткнуть ему в сердце.
– А вот и она! – разрушая тишину, пропела Живия и втолкнула сгорбленную хрупкую девушку в тронный зал.
Надя втянула воздух сквозь стиснутые зубы, понимая, что момент разрушен. Черный Стервятник тут же отступил к своему трону. Живия резво вскочила на помост и устроилась у подножия трона.
– Что ты от нее хочешь? – спросила она, словно Серефин ничего ей не рассказывал.
Надя сердито посмотрела на нее, а Стервятница в ответ едва заметно покачала головой.
Вот только помогала она или нет?
Надя медленно приблизилась к скрючившейся Жанете. И ее ужаснуло то, что удалось разглядеть под завесой свисающих кудрей.
– Мне сказали, что она предательница, – заявил Черный Стервятник.
– Сказали? – переспросила Надя. – Ты же был там.
На лице Черного Стервятника отразились задумчивость и смущение, а Живия выразительно посмотрела на нее.
– Что? – В этом единственном слове слышались нотки потерянного во тьме, сбитого с толку парня, но его тут же и след простыл.
«Перестань». Ей не следовало разделять их. Все эти личины и есть Малахия.
Надя пожала плечами. Ему явно хотелось спросить у нее что-то еще, но вместо этого он откинулся на спинку трона и нахмурился от легкого недовольства.
– Жанета? – отвернувшись, прошептала Надя, но побоялась дотронуться до славки.
– Вряд ли она знает свое имя, – сказал Черный Стервятник. Он подпер подбородок рукой, чтобы понаблюдать за происходящим. – Как и осознает… реальность происходящего.
– Говори за себя, – пробормотала Надя.
Черный Стервятник изогнул бровь, а Живия прищурилась. Она вела себя слишком фамильярно.
Надя протянула руку и тут же вздрогнула, когда узловатые пальцы с зазубренными, обломанными ногтями сомкнулись на ее запястье, а занавес из волос скользнул в сторону.
– Ох, дорогая, что же они с тобой сделали? – прошептала она.
«Раздвиньте плоть, раздробите кости и посмотрите, что представляет собой бьющееся сердце существа, которое когда-то жило, а теперь уже нет. Велес – это хитрость. Велес – это терпение».
Записки Влодзимежа
Серефин уже давно понял, что, когда Остия выходит из себя, это чревато последствиями, поэтому старался избегать этого любой ценой. Но чем дольше они разбирались с Малахией, тем больше появлялось предпосылок для неизбежного.
– Что значит, ты позволил ей уйти? – спокойно спросила Остия.
– Мы ведь не можем отправиться на штурм Соляных пещер, верно? – отозвался он.
Когда, проснувшись, они обнаружили, что Надя сбежала, Серефин испытал невероятное облегчение. Он чувствовал, что еще не готов встретиться лицом к лицу с Жанетой, и радовался, что Надя взвалила это бремя на свои плечи.
– Зачем ты позволил ей уйти? Чтобы она вернула Жанету?
Серефин кивнул, и Остия сверкнула глазами.
– И все?
– Если она преследовала личные мотивы, то это ее дело. Может, пора перестать сомневаться в моих решениях?
Он обошел подругу и, подбросив дров в костер, принялся рыться в рюкзаке в поисках съестного. Аколийцы отправились поближе рассмотреть вход в пещеры и, наверное, попытаться взломать его.
Остия сжала кулаки.
– Как можно было рассматривать это всерьез, Серефин!
– А у тебя есть план получше? – рявкнул он.
– Надя отправилась за девушкой, которая убила тебя, хотя мы могли спокойно разобраться с делами и без Жанеты. Так что да! У меня есть план получше! Но ты никогда меня не слушаешь!
