Немного погодя ко мне подваливает молодой человек в синем галстуке и спрашивает, – Не скажете который час?
– Пол-одиннадцатого, – отвечаю. – Э, да ведь ты Энди Таккер. Я знаю про тебя. Ведь это ты в Южных Штатах толкал черемуху41 и трайлил42 про универсальную посылку «Купидон»? Погоди – ка, что там было? Венчальное кольцо с чилийским бриллиантом, обручальное кольцо, машинка для растирания картофеля, бутылка успокоительного средства и в придачу портрет Дороти Вернон43 – все за 50 центов. Лихо замутил!
Энди был польщен, тем, что я его знаю. Это был настоящий жулик и, к тому же, – он уважал свое занятие, он мог из всего, что хочешь делать пиастры44, и из любого фуфла выжать 300% чистой прибыли. Ему много раз предлагали заняться нелегальной продажей медикаментов или семян овощных и цветочных культур, но он остался верен своему призванию, и сбить с верного пути его было невозможно.
Мне был нужен поддужный45, так что мы с Энди договорились работать сообща. Я рассказал ему, что можно ждать от Фишер Хилла, и о том, что это далеко не самый богатый район, из-за той заставляющей дрыстать смеси из лапши46 местных управленцев и ялапы47. Энди приехал сегодня утром. У него не было ни гроша в кармане, поэтому он собирался провести публичную кампанию с целью собрать хоть несколько долларов на постройку нового линкора в пользу общественного фонда города Юрика Спрингс48. Так что, мы вышли во двор и присели на крыльцо, для того чтобы хорошенько обмозговать это дело.
…На следующее утро, в 11 часов, я сижу на этом же крыльце один, как подваливает ко мне какой-то негр, и говорит, так мол и так, ему, дескать, нужен врач, потому что судья Бэнкс, который был мэром в этом городе, очень сильно болен.
– Но я не врач, – говорю я. – Почему бы тебе не обратиться к господину Хоскинсу?
– Ах, великая шаман, – отвечает он. Доктор Хоскинс уехал за 20 милей отсюда, в деревня, тама смотрит больных. Он одна врач в городе, а масса Бэнкс очень больной, больной. Он послала меня за вами.
– Ладно. Как человек, я тебя понимаю. Обещаю, я посмотрю его, – говорю я. Затем, положив бутылку бальзама в свой карман, я отправился в особняк мэра, который находился на холме. Это был один из самых лучших домов в городе, Над ним возвышалась мансардная крыша, а, впереди него, на газоне, располагались фигуры собак отлитые из чугуна.
Господин мэр лежит в постели, укутавшись в одеяло, видно только бакенбарды, да кончики ног. Он был настолько плох, что мог с трудом шевелиться, и…, издавал подозрительные звуки, (стоит сказать, что если, что-нибудь подобное случилось бы в Сан-Франциско, то все бы подумали, что землетрясение, и побежали бы спасаться за город, в долину49). Молодой человек с чашкой в руках стоит возле его кровати.
– О, Доктор! – говорит мэр, – Я абсолютно разбит. Мне кажется, что я вот-вот умру. Не могли бы вы сделать что-нибудь для меня?
– Господин мэр, – говорю я. Я не могу назвать себя истинным последователем ЭсКуЛапа. Я никогда не учился в медицинских учебных заведениях. Я пришел как человек, который выражает вам сочувствие, узнать, какая помощь вам необходима.
– Я глубоко признателен вам, – отвечает он. Доктор Вуа-Ху познакомьтесь – это мой племянник господин Биддл. Он пытается облегчить мои страдания, но все безуспешно. О, Боже! Он завопил, – Ой —ой – ой!!
Я кивком головы поздоровался с господином Биддлом и сел рядом с кроватью больного, чтобы послушать пульс. Так, так посмотрим вашу печень, покажите язык, – говорю я. Затем я заставил его широко открыть глаза, поднял его веки, чтобы посмотреть зрачки.
