– Ты не местный?
– Армянин из Еревана!
– Хорошо, говоришь по-русски!
– У меня родители преподаватели!
– А что ты делаешь на Дону? Учишься?
– Нет, я служу в армии?
Лариса удивилась.
– Увольнительная! – ответил Рштуни.
– Откуда прикид?
– Из Америки дедушка прислал!
– Блатной?
– С чего ты взяла, я художник, служу писарем. Хочешь, я нарисую твой портрет?
– Хочу! Где?
– В воинской части, у меня мастерская!
Лариса рассмеялась, но ей понравилось предложение, пробраться воинскую часть.
При расставание Рштуни смущаясь поцеловал Ларису робко в губы.
Лариса не спала всю ночь и думала о необыкновенном молодом человеке.
На следующие выходные они с Рштуни не пошли на танцы, а пробрались в воинскую часть и Рштуни рисовал с Ларисы портрет.
Полгода Рштуни не намекал и не притрагивался к Ларисе. Они гуляли до питухов, а потом Рштуни счастливый шел двадцать километров до воинской части. Когда они стали близки, Рштуни расплакался, Лариса оказалась не девственницей.
– Зачем нужна была это комедия? – спросил Рштуни.
– Теперь ты меня бросишь? – заплакала Лариса.
Как Лариса могла признаться, что в четырнадцать лет ее девочкой, затащил за гаражи восемнадцатилетний выродок сосед и повалил на землю, закрыл рот, разорвал платья и изнасиловал.
Отец Ларисы был человеком практичным и трезво смотрел на вещи. Алексей Прокопович состоял в партии и занимал пост. Он не дал ходу дела. Мать насильника пришла и попросила:
– Пощадите! Дело молодое! Зачем судьбу парню ломать! – сказала женщина. – У вас положение!
– Да, я отец, но вы пользовались, раскошеливайтесь.
Мать насильника протянула тысячу рублей.
– Мало будет, она у меня единственная, первенец!
– Хорошо вот еще двести рублей, больше нет!
– Ладно, войду ваше положение, – ответил родной отец изнасилованной дочки и спрятал деньги.
А спустя много лет, бывший насильник, раз соблазнив свое черное сердце, снова надругался, но на этот раз вовсе убил совсем кроху годовалую девочку сожительницы.
– Нет, – ответил Рштуни, Ларисе. – Женюсь!
Но втайне уже для себя все решил, но не нашел смелости признаться.
А через два месяца Лариса сказала:
– Я беременна!
Рштуни потерялся, но взял себя в руки и сказал:
– Хорошо, мы поженимся! Мне осталось служить восемь месяцев, потом мне надо потопать Ленинград в университет на юридический! Мама так хочет! Я поступлю и привезу тебя в Армению и все расскажу.
Мальчик родился здоровый, Рштуни стоял под окнами роддома и плакал, не зная от счастья или от горя, он так и не решился вот так взять и привести Ларису домой.
Служба окончилась и Рштуни уехал в Ленинград.
Лариса ждала, месяц другой, а потом взяла маленького сына, завернуло в одеяло и на самолет Ростов – Ереван.
Большой двухэтажный дом в Ереване стоял все ровно, что не преступная крепость и в этой крепости был свой свод правил и обычае. Ларисе не предложили даже раздеться. Рштуни был в Ленинграде и так не сказал ничего о сыне семье. Бабка Артура мать Рштуни пожилая властная женщина откуда-то сверху, словно это был приговор небес, не спускаясь со второго этажа, объявила, бросая, словно камень в низ, где стояла Лариса и держала на руках ее маленького внучка первенца.
– Это дом не Рштуни и тем более не, – и женщина состроила гримасу. – Как вы его назвали? Артуром! Так и не его!
Лариса, словно побитая собака, прижимая к груди ребенка, вернулась обратно не с чем.
– Зачем ты это сделала? – спрашивал Рштуни по телефону. – Надо было подождать!
