Ева какое-то время поразевала рот в этом реве, потом махнула рукой и поднялась, явно собираясь уходить. Животик у нее уже был хорошо заметен, и Катрина с отвращением к самой себе поняла, что яростно завидует подруге. Завидует и злится. В конце концов, ведь это именно из-за нее брат и оказался в тюрьме по обвинению в попытке изнасилования. Умом Катрина прекрасно понимал, что Ева ни в чём не виновата и, более того, чудом спаслась от свихнувшегося на ней Питера, но все равно относиться к произошедшему ровно было сложно. Особенно в свете того, что как раз после коленца, которое выписал Пит, Ева вышла замуж по великой любви и теперь готовилась стать мамочкой. В то время как сама Катрина осталась у разбитого корыта…
«Ева ни в чем не виновата!» — в который раз сказала себе Катрина и перевела взгляд на дверь в кухню, которая начала открываться.
— Госпожа Дарт! — заорала, перекрикивая мощь профессионального миксера, Николь — симпатичная чуть полноватая студентка, которая в свободное от учебы время сидела в небольшой, но быстро растущей компании Катрины на приемке заказов.
Катрина тут же выключила свою приспособу, и в наступившей тишине ор не подготовившейся к такой перемене звукового фона Николь прозвучал настолько громко, что Катрина даже присела:
— Это какое-то остросюжетное говно! Ой…
Николь хлопнула себя рукой по рту и округлила глаза, Ева захохотала и тут же полезла в записную книжку телефона — будучи довольно известной писательницей, она вечно гонялась за фразочками, словечками и прочими литературными «вкусняшками», тщательно записывая их.
— Какое «остросюжетное говно»? — осторожно поинтересовалась Катрина.
— Постоянный клиент бузит не по делу, — снижая уровень звука, но ничуть не ослабляя накал страстей, пояснила Николь.
— А конкретнее?
— Да чего там конкретнее! Крышу у него снесло. Посыльного чуть не угробил — в такой ярости был.
— Да из-за чего в ярости-то?! — все-таки не сдержавшись, гаркнула Катрина, у которой нервишки тоже были на пределе.
По вполне понятным причинам она уже не первый месяц пребывала как раз в том самом состоянии, что и этот задуривший «постоянный клиент» — когда больше всего хочется угробить первого, кто под руку подвернётся. С наслаждением.
— Говорит — не то! Коробку с заказом открыл, нос сунул — и не то! А как не то, если все то! У нас же все разговоры пишутся — как раз от таких вот идиотов. Я прослушала запись — всё точно. Ничего в заказе этого кретина не напутали, — Николь энергично тряхнула в воздухе бумажкой с записью.
— Ну переделайте ему! Я же говорила — постоянные клиенты…
— Так там всего — до жопы! — Николь даже затопала ногами от возмущения.
Катрине тоже хотелось поступить так же, но она не могла. Все-таки одно дело — девчонка-администратор, а другое — солидная тридцатилетняя хозяйка сети кондитерских. Которая лишь изредка страдает херней: в целях успокоения распоясавшейся нервной системы лично стоит у плиты. Николь тем временем принялась зачитывать:
— Блинчики шоколадные — шесть порций. Сливки взбитые — шесть порций, штрудель — шесть порций! И ещё несколько позиций, госпожа Дарт! И всё срочно! А вы заняты, и Клинт заболел и не вышел на работу — вы ж знаете. Пришлось посылать курьера в нашу кафешку — ту, новую. Там два кондитера на смене, они справились. Как раз к приезду курьера все сделали и запаковали. Торопились как могли, а он, подлюка, — не то! А какое ж «не то», если всё…
