> ?
> Переписываю красиво разные тексты для поисковых систем.
> Понятно. И много платят?
Грустный вздыхающий смайлик. И что, спрашиваю, все выходные будешь занята? Да, отвечает, мне за английский платить скоро. Так что, пишет, увидимся в школе.
> ОК.
Сижу, обтекаю. Честно, не этого ожидал после приятного вчерашнего вечера. Телефон булькает.
> Как твоя мама?
Надеясь на продолжение разговора, лихорадочно набираю:
> Хорошо. Уже лучше.
Смайлик улыбается. Значок статуса тухнет.
На английский опоздал. С нами на уроке занималась какая-то незнакомая девица, маленькая, щупленькая, просто куропатка, никогда бы не догадался, что мы ровесники. Отвечала она абы как, зато сыпала всякими «гона» и «вона» (Ольга Петровна едва заметно морщилась).
Мы с Аней чувствовали себя отличниками и гордо переглядывались. После урока пигалица осталась у репетиторши, а я проводил Аню до маршрутки. Поговорить нам не дали. Куропатка вышла из двора, увидела нас и подошла. Начала жаловаться, что Ольга Петровна ее к себе не взяла. Мы строили сочувственные физии и молчали. Наконец девица отчалила.
Только я открыл рот, чтобы сказать, как важен был для меня наш прошлый разговор, подошла маршрутка, как назло, полупустая. Аня уехала. Блин блинский. После английского пошёл провожать Аню на остановку. Только я раскрыл рот, чтобы сказать, как важен был для меня наш разговор в кафе, подошла маршрутка, как назло, полупустая. Аня уехала. Блин блинский.
3 декабря
Тэги: ТАНЦУЮТ ВСЕ; СЕРЬЕЗНО?
К всеобщему изумлению, сегодня Мамель собрала нас не в актовом зале, а в нашем кабинете. Когда все уселись и успокоились, объявила:
– С сегодняшнего дня у нас изменения в формате подготовки к новогоднему балу (который каждый год проводится среди одинадцатых классов). Я вписала нас в конкурсную программу мэрии.
Наши тупые фейсы, обезображенные недавним контактом с гранитом науки, поблымкали ей в ответ.
– Ясно, – сказала Мамель, – объясняю. В рамках традиций мы должны были участвовать в общем вальсе городских выпускников в мэрии: красиво выйти, пройтись, покружиться и уйти. Однако, учитывая наш потенциал и энтузиазм, а также то, что наша школа ни разу не участвовала в следующем за общим вальсом бальном марафоне, в этом году я, воспользовавшись своими связями, внесла наш класс в конкурсный список. Вот.
Мамель обвела нас победным взглядом, мол, можно начинать ликовать. Мы молчали. С задних парт кто-то робко вякнул:
–А может, не надо?
Мамель возмутилась:
– Как это не надо?! Это настоящий конкурс, в бальных костюмах: один танец, полонез, обязательный, второй – на выбор. Я выбрала для вас вальс, благо уже есть сдвиги. Занявшим три первых места – призы от спонсоров. И прекрасная новость: платья и смокинги покупать не будем, возьмем напрокат, есть у меня одна контора на примете, там меня хорошо знают и сделают большую скидку. Я родителей всех ваших обзвонила, все согласны.
Я упал мордой на парту. Если Мамель что-то решила, её уже не переубедить. Все загомонили. Какие из нас танцоры?! Всего месяц остался! Опозоримся! Диана Карапетян кричит:
– Я вся в репетиторах, если ещё после уроков оставаться придётся, я застрелюсь!!!
Громче всех орёт Серёгина, которой наплевать на учебу и которую из класса в класс перетягивают только благодаря тому, что её мать, владелица сети парикмахерских, «активно участвует в жизни школы».
– Тише, тише, – Мамель похлопала в ладоши и сказала, – учителя идут нам навстречу. Будем репетировать на физкультуре и ОБЖ, но такая халява, естественно, только до бала.
