Бордерлесс - страница 7

Боря вышел из туалета настроенный нарушить все возможные границы.

Но они уже ждали его.

– Здрассте, – сказал Боря.

Как и предполагал Боря, она оказалась не фонтан. Светловолосая стройная женщина. Боре она показалась старой и уставшей, как их биологиня, у которой вечно был открыт рот в нескончаемо длинном зевке, и которая всегда пыталась присесть, даже на школьных линейках рыскала глазами в поисках свободного стула. Отцовская девушка была моложе, чем их боилогиня, но такая же невыспавшаяся. Боря с неохотой сделал скидку на то, что сейчас раннее утро, и она имеет право быть невыспавшейся, однако небрежность в одежде он ей простить не смог. Какие-то брюки в кошачьей шерсти, голубая блузка застегнута у горла через пуговицу. Серые (а когда-то, видимо, белые) носки с авокадо его добили окончательно.

– Доброе утро, Боря, – сказала девушка и улыбнулась. Зубы у нее были желтые, как у осла. – Меня зовут Светлана.

Боря кивнул. Отец выглядел растеряным. Видимо, ночной визит Светланы в их дом должен был остаться инкогнито, а тут нате вам, все всплыло. Интересно, подумал Боря, а папа видит, что Светлана совершенно и абсолютно не уровень мамы? Мама никогда не позволяла себе выйти из дома неопрятной, и то и дело останавливала на выходе Борю (а иногда и отца), и заставляла пройтись валиком по одежде, чтобы снять шерсть кота (царствие ему небесное), или начистить обувь. Боре частенько приходилось менять футболки, потому что они не проходили мам-контроль. Ну и самое главное, Светлана была некрасивой. Она была самой обычной замухрышкой, не за что зацепиться взглядом.

Укомплектовав Светлану, Боря посмотрел на папу и сказал:

– Я спать.

– Нет, Борис, подожди, – сказал папа. – Нам нужно поговорить.

– Это не может подождать до утра? – Спросил Боря, и хотел добавить, что они уж точно найдут чем заняться. Если отец всерьез считает, что Боря не знает что такое секс и с чем его едят, то сильно ошибается. И Боря был готов это доказать, что называется словом, однако сдержался. Оценил внутренние ресурсы и понял, что надолго его терпения не хватит.

– Прости, но нет, мне уже надо уходить, и мы собирались тебя разбудить.

– Уходить? Куда? – Спросил Боря.

– Пойдем в мой кабинет, – сказал папа. – Света, ты можешь приготовить завтрак?

– Да, конечно. Боря, что ты будешь?

– Яйцо пашот и брускету с норвежским лососем, – ответил Боря.

Светлана оторопела. Отец улыбнулся и сказал:

– Он будет бутерброд. Боря, это невежливо. Выслушай сначала меня, а потом делай выводы. Света здесь чтобы помочь нам.

– Извините, – сказал Боря.

– Все в порядке, – ответила Светлана и улыбнулась.

Они с отцом вошли в кабинет и Боря похолодел от страха. Отцовский кабинет обустраивала мама – папа любил работать дома, частенько не ездил в офис и закрывался здесь наедине с ноутбуком и своими книгами. В комнате стоял большой деревянный рабочий стол, заваленный книгами и бумагами, книжный шкаф и огромная двуспальняя кровать. После смерти мамы папа какое-то время спал на диване в гостиной, а в кабинете только работал. Так длилось, наверное, год или даже больше, и это было капец как удобно: Боря мог зависать в кабинете и листать книги, не мешая отцу отдыхать.

Отец, действительно, уходил. На кровати лежал отпускной чемодан, забитый одеждой. Часть вещей не поместилась и валялась на полу. На столе стояла дорожная сумка, из которой торчал серебряный бок компьютера и какие-то книги.