Борода. Искусство мужского шика - страница 2

Женщины – не единственные, кто находит мое лицо интересным. Меня просят позировать художники, фотографы и скульпторы – все сплошь незнакомые, – которые подходят ко мне на вечеринках, на улице, в музеях и в концертных залах. Ни разу никто не отнесся ко мне неуважительно. Я всегда буду помнить немного неряшливо одетую даму с сильным акцентом, которая подошла ко мне однажды в Музее современного искусства в Нью-Йорке и спросила с явным благоговением: «Это вы?» Я заверил ее, что это действительно я, и удалился, оставив ее размышлять, с кем же это она сейчас разговаривала. Не все преимущества ношения бороды имеют отношение к светской жизни. Примерно в то же время, когда я снова размышлял о тяготах своего холостяцкого положения, у меня появилась новая работа. Я устроился в маленькую, но амбициозную издательскую фирму (не ту, где работаю сейчас), которая занималась подготовкой для другого издательства книг религиозного содержания. Я, как полагается, уведомил своего прежнего работодателя и сразу же убрал подальше свою бритву, так как к тому времени, как я был готов приступить к новой работе, моя борода выглядела уже вполне презентабельно. Это оказалось весьма ценным качеством. Большинство людей, с которыми я контактировал на профессиональной почве, по-видимому, считали, что борода добавляет моим рекламным образам правдоподобия. Некоторые даже думали, что я настоящий священник, ну или, по крайней мере, ученый-богослов. Я никак не поощрял подобные ошибочные суждения и даже пытался опровергать их, когда они высказывались вслух; но понял, что люди хотят верить в то, во что они хотят верить, и только низкий человек будет стремиться разрушить их веру без серьезной на то причины. В мудрости подобного подхода я убедился как-то у входа в Израильский музей в Иерусалиме.

Исполненный самых лучших побуждений охранник музея, чьи намерения были прекрасными, в отличие от его английского, пытался объяснить некоторые аспекты древнееврейского фольклора приходской группе, прибывшей с американского Среднего Запада. Позже, вновь столкнувшись с этими людьми на лестнице, я взялся прояснить некоторые неточности, допущенные охранником. Когда я закончил, они горячо поблагодарили меня и спросили, сотрудником какого университета я являюсь. Заверив этих милых людей, что я не ученый и приехал в Израиль по делам, распрощался с ними, но, уходя, услышал, как руководитель группы объясняет своим подопечным: «Он сказал, что не преподаватель. Тогда он, должно быть, работает в музее». Я решил, что по социальным и экуменическим причинам не стану разрушать этот миф.

Даже в моменты одиночества моя борода служила мне утешением. Она теплая и мягкая, и ее так приятно гладить или легонько почесывать. В качестве хобби борода приносит гораздо больше удовлетворения по сравнению, скажем, с коллекционированием марок, поскольку она живая, динамичная и постоянно меняющаяся. Сохраняя базовые контуры, я могу менять бороду каждые две-три недели, нося длинную или короткую, густую или редкую, с усами или без них, с баками или без; короче говоря, когда ментальные блоки и физическая усталость мешают мне проявлять креативность на бумаге, я всегда могу обратиться к своему подбородку. (См. главу 10.)

И вы тоже. Ухоженная, хорошо выглядящая борода является признаком мужества, индивидуальности, решительности и уверенности в себе. Разве каждый мужчина, и особенно вы, заслуживает меньшего?