Ника, Ника и Ника собирали его по частям весь следующий день.
Так моя сестра стала владелицей аптеки, которая в скором времени прогорела и с треском закрылась, а в Доме появилась еще одна запертая на ключ комната. Уже пятая.
– Еще пара браков, милочка, и мы выберемся из этой дыры, – обещала ей вторая, подводя глаза у зеркала, – Только представь, как будет славно, если мы переберемся в Столицу, а? Там этих мужей – валом. Найдем себе самого лучшего.
– И самого богатого, – говорила третья, – У которого мешок золота будет больше, чем его брюхо. Тебе не надоело жить в этом сарае, милочка?
Ника молчала, все больше напоминая заводную куклу, из которой вынули механизм. Впрочем, она так давно стала замкнутой, что это уже никого не удивляло. Даже меня, а я очень люблю свою сестру. Всех трех, вернее.
Время шло, и у Ники появилось еще четыре кольца. Первое – от уличного музыканта, второе – от хозяина мясной лавки, третье – от мрачного солдата, недавно вернувшегося с войны, а четвертое – от владелицы консерватории. Моя сестра увлекалась не только мужчинами, кстати говоря. Не смотря на то, что все люди были разными, конец у них был почти одинаковым. Музыканта Ника задушила струной, хозяина лавки толкнула в топку камина, а солдата и владелицу консерватории банально застрелила из старинного мушкета, который получила в подарок на первую свадьбу.
– Все дело в том, что люди стали необязательными, – вздыхала вторая Ника, запирая на ключ девятую спальню на четырнадцатом этаже, – Клятвы ничего не значат, а кольца – это не символ единства душ и тел, а только фикция и бижутерия. Чувствую я, милочка, останемся мы вдовами.
– Зато, какими богатыми, – поправляла ее третья, бережно расчесывая длинные волосы Ники костяным гребнем с драгоценными камнями, – Три головы лучше, чем одна, так что найдем выход из положения. Не волнуйся, милочка. Ты не одна.
Ника, и правда, ни минуты не была одна. Возможно, из-за этого и страдала больше всего, но какая теперь разница? Десятым ее мужем был офицер полиции. Папа был очень против этой женитьбы, и искренне обрадовался, когда Ники попросили его помочь избавиться от тела. К счастью, на этот раз крови было мало – кухонный молоток для отбивных проделал в черепе супруга маленькую вмятину, не более того. Труп отправили к остальным, а вот форму – оставили.
Одиннадцатый муж был хитроумным мошенником, который обобрал добрую половину игорных домов в Столице, и сразу смекнул, что здесь что-то не чисто, когда узрел всю коллекцию обручальных колец, висящих на стене славы Ники. Помимо живого воображения, он оказался на редкость быстрым и живучим – почти добрался до лифта, но вторая Ника перебила ему кочергой позвоночник, а третья, кажется, отрубила ему голову лифтовыми дверями, вовремя нажав на кнопку. Как позже выяснилось, денег при нем не оказалось.
– Ну, ошиблись, с кем не бывает, – пожимала плечами вторая Ника, – В следующий раз будем осмотрительнее. Разве это проблема? Видишь, милочка, он оказался не только пустозвоном, но еще и…
– Еще и бедным пустозвоном, – подтверждала третья, затаскивая тело в лифт, – А это гораздо хуже, если что. Но ты не переживай, мы найдем тебе еще одного. С ним точно не прогадаем.
Двенадцатый муж Ники был известным писателем. Настолько плодотворным, что даже посвятил ей целый цикл собственных книг под названием «Ангелы тоже плачут». Даже не знаю, может, читали его? Как по мне – чушь полная, но что ребенок смыслит в серьезной литературе?
