В этом мире князю людей многое казалось не так: вечное лето вместо смены сезонов, альвы вместо эльфов, дварфы вместо гномов, секиры вместо топоров, демон вместо богов. А ещё более невероятным стал поступок Варты. Рысь вновь и вновь вставала перед глазами, и разыгравшееся воображение дорисовывало её расколдованный образ. Каким цветом стали её локоны? Остались ли трёхцветными глаза? А какова стать? Теперь уж не узнать. Если только спросить у императора, перед тем, как вонзить ему в сердце нож…как сделал он, коснувшись её губ.
Армия нежити за пределами единой шахты тревожно застыла. Несколько рудников, штолен и катакомб были соединены в один комплекс строений, словно древние рудокопы не знали, что именно искали под землей. Управление каждой неживой единицей на время было поручено совсем молодым некромантам. Они не задавали вопросов, как примкнувшие к Великому Некроманту старики. Они желали выслужиться. И опыта у них не хватало, что играло на руку так же малоопытному князю. Потому полному управлению неживыми предпочли самое простое – обездвижить солдат. Уязвимые как никогда, мёртвые единицы застыли одной волной в ожидании новых приказов у отрытого входа в пещеру, под которой и располагались Шахты Крови.
– Ох и не нравится мне это, – раз за разом повторял Грок. Северный орк вился возле тёмного гроба, где в меду возлежало тело почившей Нерпы. И говорил лишь когда князь подходил проверить, всё ли в порядке у старого друга.
А слуга Беспалый крутился рядом хвостиком, баюкая орчёнка, упорно пачкающего пелёнки. Для князя было шоком, что сыном занимается не отец. Но сам он косвенно предлагал этому же отцу покончить с сыном, как с возможным инкубатором Фолиана Четвёртого. Так что был не лучше. Оба знали, что Великий Некромант поил Владимира своей кровью и через эту кровь мог возродиться в новом теле. Но обнаружить это было невозможно. Так сам Архимаг Бурцеус не заметил двойную жизнь в теле Андрена в своё время. Куда уж молоди, едва закончившей Великую Академию?
Андрен молчал в ответ. Он не знал, что сказать. Это там, в деревне Старое Ведро, он знал все ответы на все в мире вопросы, когда купался и удил рыбу под Старым мостом. Большую часть растерял их в Великой Академии, но все ещё был уверен в себе, когда ноги несли к гномам Большой горы, когда ступали по заснеженному северу, выдворяли из рудников, и несли по травам Волшебного леса, по бескрайним полям Варварства, бесплотным пустошам Засечной гряды. Он даже знал, что делать, когда шёл от порушенных стен столицы на юг, в поисках всемогущих богов, плыл за ними на острова, летал на драконах… В какой момент он потерял эту веру? Когда финальная плеть обрушилась на истерзанную спину Нерпы и её покинула жизнь? Или когда увидел, как погас свет в глазах собрата? А может, он перестал существовать в том момент, когда воочию увидел, как осыпается на землю прахом серьга из солнечного камня и последний вздох покидает губы Варты?
Перед князем-некромантом вырос слуга Беспалый. Поклонившись, он кивнул.
– Всё готово для ритуала, мой господин.
Андрен сжал кулак. Настал миг, когда последние приготовления к чародейскому действию были завершены. Посвящённые приближённые приготовились передать свои силы.
В чреве шахты могучий Северный орк опустил очищенное от мёда тело Нерпы на синюю мантию на камне.
Андрен спустился в пещеру, пройдя в ярко освещённый факелами каменный зал. Подняв руки с посохом, переученный маг начал действие.
