– Не за что. Аластер… – Лая замолчала, не договорив, и ее тревожный голос напряг мужчину. Он тут же, сам того не замечая, сел ровнее и нахмурился.
– Что такое?
– Я сегодня вытирала пыль в твоем кабинете… – осторожно сказала Лая, а потом вздохнула, – и не обнаружила на столе твою зеленую тетрадь. Ну… ту самую, ты понял про какую я. Ты взял ее с собой или… переложил?
– Взял с собой.
Девушка выдохнула в трубку.
– То, из-за чего ты задерживаешься в Петербурге, как-то связано с… ты знаешь с чем? Да?
«Всегда проницательна, – подумал Аластер и усмехнулся, – все видишь».
– Да. Теперь понимаешь причины, по которым я не могу рассказать тебе об этом по телефону?
– Понимаю. Аластер, я только тебя прошу… будь осторожен, хорошо? У меня паршивое предчувствие.
Мужчина кивнул, а потом, когда понял, что Лая его не видит, быстро добавил уже вслух:
– Конечно.
– Ты ведь знаешь, я отнюдь не суеверна, но…
Аластер перебил.
– Я знаю, Лая, знаю. Не переживай, все будет хорошо.
Где-то далеко, в небольшом городке в Карелии, сидела девушка. Аластер очень хорошо представлял ее за небольшим столиком с мраморной столешницей, который Лая купила в симпатичной антикварной лавке, где-то пять лет назад. Подумав про столик, в голову сразу полезли дурацкие и незначительные мысли: Аластер вспомнил, что тогда, в тот вечер, когда Лая притащила этого «мраморно-металлического уродца» в дом, он разозлился на нее. Мало того, что тащит всякий ненужный хлам, так еще и делает это сама! Сказала бы ему, он бы поругался, скорее для вида, но помог…
Теперь от этого, внезапно нахлынувшего, воспоминания стало как-то грустно и мучительно. Словно над ними всеми нависло нечто плохое… И это плохое неизбежно должно было случиться.
Аластер тряхнул головой, отгоняя от себя тревожные мысли, которые были ему совершенно несвойственны. Безумно захотелось перевести тему.
– Лая, – сказал он, перебив ее и даже не обратив на это внимания, – какой породы ты там собаку хотела завести?
* * *
Аластер сидел в кресле в своем гостиничном номере, и равнодушно рассматривал слишком пестрый узор на обоях. После вопроса о породе собаки Лая смягчилась и повеселела, а Аластеру теперь казалось, что он пытался купить ее лояльность.
И ему это ощущение совершенно не понравилось.
Сам по себе, Аластер был человеком довольно скрытным, и совершенно не сантиментальным. Но здесь, в Петербурге, который по утрам затягивало паром, он чувствовал себя максимально странно. Будто и не было того времени, которое он провел за его пределами. Существовали только они двое: он и холодный осенний Петербург.
И как долго так будет, Аластер не знал.
Глава 6. Отдел разработки
Утром Аластер снова вошел в здание напротив Исаакиевского собора, отметив про себя, что за последние годы местная достопримечательность сильно изменилась. Современный мир диктовал свои правила слишком быстро, и все вокруг из-за этого менялось с невероятной скоростью. Именно поэтому Аластеру казалось, что он ни за чем не поспевает, а подобное ощущение его всегда угнетало и портило настроение.
Вот и теперь он входил в кабинет к Демиду в крайне раздраженном состоянии.
Демид, сидящий за своим столом и попивающий свой утренний кофе, моментально поднял голову и хотел уже было возмутиться, что к нему вломились без стука. Но, увидев вошедшего, его злость моментально испарилась.
– Аластер! – Демид встал со своего места и пошел навстречу старому знакомому. – Ты сегодня рано.
