Парни из двух групп провожают жадными взглядами вызывающе укомплектованное в обтягивающие лосины заднее место Дивеевой. Она плывет по резиновому покрытию точно бригантина на плавных волнах, гордо неся свою королевскую грудь в тонкой майке.
Я смотрю на свои капри и широкую растянутую футболку с принтом пончика.
Рядом со мной каким-то невероятным образом возникает Альбина.
— Что ищешь, Илюхина? Грудь потеряла?
— Да что там терять, если изначально ничего не было? — поддакивает Карина, и они обе начинают мерзко смеяться.
Гиены проклятые!
— А моему парню нравится, — ляпаю я не подумав.
Ой, мамочки! Ну вот кто меня за язык тянул?
В зале раздается неприятный звук скрипнувшей кровати, но это не звонок на пару, а смех Карины.
— Какому? Вымышленному? — Альбина давится смехом, чуть ли не хватаясь за живот.
— Самому настоящему, — решительно отвечаю я. Если начала врать, то ври до конца. А потом беги что есть сил.
— Ну и где же он? В твоих снах? — издевается Дивеева, скрестив руки перед собой, отчего ее королевская грудь выпирает из-под майки. — Привет, Бес. — В этот момент Карина подбирается, глядя мне за спину, и втягивает и без того плоский живот.
Я оборачиваюсь, и моему изумлению нет предела. Мой фиктивный парень в спортивных шортах и футболке крутит на пальце волейбольный мяч и как ни в чем не бывало болтает с Артемом.
Вот же олень лесной!
На профильные дисциплины он, значит, не ходит, а на физкультуру свою спортивную тушу притащил.
— А вот и он! — Я пальцем указываю на Бестужева и со всей дури несусь к нему.
Сначала лица Альбины и Карины каменеют, а потом они расплываются в неверующей гримасе, граничащей с отрицанием.
Мои самоуверенность и наглость пугают даже меня, но на войне все средства хороши, и мне ничего не остается делать, кроме как позориться до конца.
— Привет, мальчики.
Я представляю себя некой популярной блондинкой из зарубежных сериалов для подростков. Наматываю прядь из хвоста на палец и пережевываю вместо жвачки собственный язык. В фильмах это смотрится сексуально. А как на самом деле это выглядит у меня, мне даже страшно подумать, потому что парни прекращают явно скучный диалог и смотрят на меня не моргая.
Думается мне, что не от восторга.
Меня слегка потряхивает — так близко рядом с Артемом я еще никогда не стояла. Дух захватывает от того, что Артем Чернышов впервые в жизни смотрит на меня. Мои ноги подгибаются, когда он первый раз говорит мне:
— Привет.
Кажется, я в раю. Прыгаю по мягким пушистым облачкам и любуюсь разноцветной радугой, пока розовые слоны поливают из хоботов леденцовую поляну ягодным киселем.
Из мира сладких фантазий меня выдергивает приторный голос Карины:
— Бес, эта блаженная говорит, что ты ее парень. — Эта цапля уже успела подобраться и закинуть свою тощую жердь на плечо моего Артема.
Я смотрю на Бестужева и мысленно молюсь: «Давай же, глупая спортивная голова, не подведи». Тут же вспоминаю кричалку с матча: «Красно-синие вперед, вас Егор не подведет!»
Давай, отрабатывай потраченные на билеты на твою игру деньги.
Но Егор упорно сверлит меня взглядом и молчит. От любви, наверное, дар речи потерял.
Я незаметно толкаю Бестужева в бок и решаюсь помочь:
— Конечно, парень. Правда, любимый?
Боже, что я несу? Как вообще обращаются к друг другу влюбленные пары?
— А. Да. — Ну слава адвентистам, отмер! — Она моя девушка, — неуверенно подтверждает он, и я расслабленно выдыхаю, потому что, как оказалось, все это время даже не дышала от волнения. — Напомни, как тебя зовут?
