— Свали, — бросает человек Абрамова, даже не оборачиваясь, но потом резко дергается и хватается за бок, оборачивается: — Ну и пидор ты, Витя.
Я перевожу взгляд на вошедшего мужчину. Его я совершенно точно раньше не видела.
Он улыбается мне:
— Прошу прощения, мадемуазель.
За шкирку выволакивает за дверь человека Абрамова. Колокольчики звякают еще раз, и я остаюсь одна.
Оседаю на пол и с ужасом осознаю: наша с Пашкой жизнь никогда… никогда уже не будет прежней.
13. Глава 13
Мэр
— Шеф, я тут это… — шмыгает носом.
— Пожалуйста, только не говори, что ты украл детсадовца, — тяжело вздыхаю.
— Не-е. Тут шестерка Абрамова наведывался к Максимовой, и ну… в общем, я помял его немного.
О как интересно.
— Немного это насколько? — спрашиваю аккуратно. — Он хоть жив?
— Обижаешь, шеф! — оскорбляется. — Юшка только из носа течет, а так все гуд. Я мягенько.
«Мягенько» и Витя Афромеев — вещи несовместимые.
— Что ему надо было от Максимовой, выяснил?
— Так, в общих чертах. Не колется, падла. — Я слышу, как он пинает его ногой, мужик стонет. — Что мне с ним делать?
— Вить, ну не закапывать же живьем? Отпусти ты его и дуй ко мне.
— Будет сделано!
Я приказал Вите понаблюдать какое-то время за Пашей и его матерью. Так, на всякий случай. Я должен быть уверен в том, что меня не наебали.
И сам факт того, что к Алене приходят люди Абрамова, так себе новость.
Либо она связана с моим конкурентом, либо ее прижали.
Ни то, ни другое не есть хорошо. Вернее, совсем херово — как для меня, так и для самой Максимовой. В любом случае надо вмешиваться, иначе, если Абрамов почувствует безнаказанность, это развяжет ему руки еще сильнее и он окончательно охренеет.
Я не просил копать под Алену. Как-то не по мужски это, что ли.
Рыцарство во мне взыграло, надо сказать, не вовремя. Уж лучше бы я приказал поковыряться в ее прошлом, возможно, тогда бы открылись карты ее настоящего.
Пока что у меня есть только сухая инфа: имя, адрес, номер телефона. Витя просто следил за ней, не рылся в грязном белье.
Я стягиваю с себя костюм и рубашку, иду в душ. В последнее время проблемы одна круче другой. Вираж на вираже, и это началось еще до того, как один любознательный пацан спросил меня о семье.
Выхожу из душа и одеваюсь в домашние штаны и футболку, иду на кухню. Витя должен вот-вот приехать, но если я не поем, просто свалюсь к чертям.
Людмила уже тут, накрывает на стол. Я сажусь и уминаю все за минуту.
— Паша, тот мальчик, тоже так ел, — усмехается женщина и отходит к кофемашине, ставит под нее чашку и продолжает беззаботно говорить, не глядя на меня. — Молотил прямо как вы. Так же ссутулившись, даже вилку держал так же.
Кусок встает поперек горла.
Людмила достаточно умная женщина, чтобы иметь уши везде, так что я больше чем уверен: в чем суть моей беды, она знает.
— Ой, — оборачивается и смотрит на меня испуганно. — Это я так, Иван Геннадьевич. Ляпнула не подумав.
Ставит передо мной чашку с кофе.
— Иди отдыхать, Люд, — выпроваживаю ее.
— Извините, — вздыхает. — А посуда?..
— Ну что я, тарелку и вилку в посудомойку не загружу?
Людмила уходит, а я доедаю ужин в тишине и пью кофе, размышляя о том, что услышал, а после иду в кабинет.
Мой телефон оставался в кабинете, так что я вижу два пропущенных от Софии. Надо бы перезвонить, но я забиваю на это уже третий день.
Уверен, она тоже ждет каких-то пояснений, но в силу воспитания не настаивает.
