— Ева, всё готово! — Демид садится на корточки и подхватывает Катю на руки. — Успокойся, малышка! Твой Цезарь в царстве вечной охоты. Ему там лучше! Там нет решёток и цепей.
— Да, — шепчу я, — ты наконец свободен!
Тело Цезаря на ремнях опускают в могилу.
— Скажешь что-нибудь? — спрашивает Демид.
— Прости меня, — в последний раз срывается с моих губ.
— Зарывайте, — командует он.
Бросаю пару комьев земли в глубокую яму. Вскоре над могилой вырастает холмик земли. Нина подаёт мне букет, и я с благодарностью взглянув на неё, кладу розы на место упокоения моего сильного свободолюбивого мальчика.
18. Глава 18
Демид
От еды Ева отказалась, и мы с Катей поужинали вдвоём.
— Мама сказала, что у тебя доброе сердце. — Катя обгладывает баранью косточку. — Небось передумает уезжать.
— Думаешь? — Я даже перестал жевать. Мысль о похоронах Цезаря родилась в моей голове спонтанно. Сердце кровью обливалось за Еву. Сейчас Катя навела на мысль, что мой сад теперь станет для Евы памятным местом.
— Мечтаю. — Катя вытирает руки салфеткой и неожиданно меняет тему: — Кстати! Женщина в шляпе. Красивая.
— Это твоя бабушка, — рассеянно произношу я, раздумывая о памятнике тигру, вернувшему мне любимую.
— Давай ей другую шляпу подарим? Чтоб к лицу. Я видела вчера в магазине.
— Отличная идея. У тебя хороший вкус, — улыбаюсь и мысленно добавляю: «В отличие от Евы».
Катя выбирала одежду быстро, тыкая пальчиком в понравившиеся наряды. И только сейчас я понял, в кого она уродилась. Даже некоторые манеры котёнок унаследовал от бабули. Сейчас, когда Катя перестала объясняться на языке гопоты и надела платье, она всё больше напоминает Аманду. Если Ева всегда была скрытной, то Катя сразу вываливает, что не по ней, а голова работает как Генеральный штаб.
— Бабушка ещё приедет?
— Скорее всего, — усмехаюсь я, — но, думаю, мы с тобой тоже можем нанести ей визит. Шляпа — отличный повод.
— Поиграем, может? — Катя тянется за стаканом морса.
— Во что? — Хочется поскорее вернуться к Еве. Дал ей успокоительное и вколол обезболивающее, но всё равно душа не на месте.
— В карты.
Меня разбирает смех. Маман часто собирается с подругами поиграть в покер. У внучки с бабушкой всё больше точек соприкосновения. Если Аманда сумеет принять внучку, они будут не разлей вода. Смотрю на часы:
— Уже поздно, Катюша. Давай я лучше почитаю тебе перед сном?
— А спать ты где будешь? — хитро смотрит на меня дочь.
Грожу ей пальцем:
— А вот это уже моё дело.
— Трофимыч к маме Баламута отвёл, если что, — Катя, прикрывая рот, зевает.
— Откуда знаешь?
Катя подбегает и показывает мне фотографию в телефоне — Баламут возлежит на голубом пододеяльнике.
— Мама написала. Будь осторожен. Он маленький, но тяпнуть может.
— Пойдём тогда вместе пожелаем ей спокойной ночи, — встаю из-за стола.
— Да не бойся, — улыбается Катя.
— Я не трус, но я боюсь, — подхватываю Катю на руки. — Больше твою маму, чем тигра.
— Спокойствие, — обнимает меня за шею дочка, — только спокойствие!
— Ты читала про Карлсона?
— Нет, так Карлуша зрителям говорит, когда обезьяны балуются.
— Завтра едем в книжный магазин!
Стучу в комнату Евы и вхожу.
— Назад, Баламут! — хватает Ева тигрёнка за ошейник.
— Тигр не слишком крупный кот для дома? — закидываю удочку и целую Катю в щёку. Она ещё крепче прижимается ко мне. — Мы пришли пожелать тебе спокойной ночи.
Спускаю дочку с рук. Она прыгает на кровать и тискается с Баламутом. Глаза Евы заплаканы, но она улыбается.
