Девушка усмехнулась одними уголками губ и затем прибавила с вызовом:
- Или Адад дожидается моей покорности и моей мольбы?
Баштум охнула, всплеснув руками, и с испугом взглянула на хазанну.
Но тот безмолствовал и, словно в ожидании чего-то, спокойно глядел на девушку.
- Так вот. Я скажу сейчас и смогу при всех повторить слова: пусть выгорит всё дотла, пусть солнце упадёт на землю – но Ану-син никогда не опустится на колени! – после этого неожиданного, повергшего Баштум в смятение, заявления Ану-син гордо вскинула голову.
Глядя вслед удалявшейся девушке, Техиб мизинцем почесал кончик носа и задумчиво произнёс:
- Никогда в своей жизни – а я прожил и повидал немало – не встречал я девушек, подобных Ану-син. Наивная юность, которой неведомо зло, пленительная невинность, которой чужды страсти, уживаются в её натуре с удивительной для её возраста дерзостью. Облик её столь привлекателен и нежен, сколь и обманчив, ибо ей, женщине, присущи черты, которые обычно выделяют сильных духом мужчин. Но сейчас она играет с огнём, и её гордыня может погубить её. Судьба Ану-син по-прежнему в твоих руках, Баштум. Родная мать вверила её твоим заботам в надежде, что отдаёт своё дитя в заботливые руки, и ты оправдала её надежды.
- Я старалась быть хорошей матерью, – тихим голосом отозвалась Баштум. – Только сейчас мне не справиться в одиночку. Если ты, почтенный Техиб, не сумеешь убедить людей в том, что не Ану-син вызвала гнев богов, если они всё же прогонят мою дочь из алу, я... я не смогу простить им этого... Я призову на них самых беспощадных, самых ужасных демонов из царства Эрешкигаль...
Сжав губы и прикрыв глаза тяжёлыми веками, хазанну Техиб какое-то время размышлял.
Затем он приблизил к Баштум свою голову, покрытую тюрбаном, из-под которого волнами струились серебристые локоны, и проговорил:
- Я не стану обещать, что сумею усмирить ропот людей, но могу дать тебе полезный совет. Твой благодетель Залилум с нетерпением ждёт Дня невесты и надеется выдать замуж свою дочь. Все знают, что, если Залилуму и удастся удачно её пристроить, то только с помощью чуда.
- Да, дочь Залилума, Син-нури, совсем уж безобразна, – вставила своё слово Баштум.
- Для того, чтобы какой-нибудь, даже безродный и безземельный, жених согласился сделать своей женой такую образину, как Син-нури, – продолжал Техиб, – Залилум должен дать за ней баснословное приданое.
- Но при чём здесь моя Ану-син? – удивилась Баштум.
- Ану-син самая красивая в общине девушка. Никто не станет сомневаться, что её можно продать в замужество за очень большие деньги.
- Что?! – с негодованием воскликнула Баштум, отшатнувшись от хазанну.
- Только так, став женой человека из нашей общины и получив его покровительство, Ану-син сможет остаться в алу, – закончил Техиб и посмотрел в лицо Баштум долгим красноречивым взглядом.
Какое-то время они молчали: старик выжидал, маленькая женщина размышляла.
- А что же Залилум? – первой заговорила Баштум.
- О, почтенный Залилум окажется в очень выгодном для себя положении! – с лукавой улыбкой ответил Техиб. – Вырученные от продажи деньги, от продажи Ану-син, которая до истечения срока кабалы считается его рабыней, он вложит в приданое своей дочери. Ведь его ждут немыслимые расходы: ему предстоит также женить своих сыновей...
20. Глава 19. Бунт Ану-син
Попрощавшись с хазанну, Баштум побрела к своей хижине, где её ждала Ану-син – перед тем, как вернуться в дом Залилума.
