Едва Баштум успела подхватить малютку, как её мать рухнула на постель.
- Милая, добрая женщина... Прошу, наклонись ко мне, – тяжело дыша, проговорила Деркето.
Баштум склонилась над умирающей.
- Я знаю, мне не суждено лелеять моё дитя, чудо, что я ещё жива... Боги подарили мне это чудо, чтобы я успела проститься с моей девочкой и просить тебя позаботиться о ней. – Деркето говорила торопливо, задыхаясь. Её дыхание жаром обдавало лицо Баштум. – Поклянись, что не оставишь мою малютку в беде...
Она умолкла, облизывая шершавые губы, и тогда Баштум решилась снова вызвать её на откровение.
- Скажи мне, откуда ты и где отец ребёнка? – с надеждой в голосе спросила она. – Я могла бы разыскать его.
На мгновение Деркето переменилась в лице – по нему скользнула слабая вымученная улыбка. Затем она едва слышно произнесла:
- Никто из вас никогда не сможет увидеть его так близко, как видела его я...
Баштум напряжённо вслушивалась в её речь, опасаясь, как бы Иркалл не увлёк её дух в свою Страну без возврата прежде, чем она поведает о своей тайне. Техиб и Сим стояли в стороне, не смея даже пошевельнуться.
- Прости, я не могу... – Деркето покачала головой. – Ведь я поклялась... Прости... Береги малютку и...
Она не договорила. Тело её содрогнулось в последний раз, и она сомкнула свои уста навсегда, унеся с собой свою тайну.
Ощущая неимоверную усталость во всём теле, Баштум медленно выпрямилась и крепче прижала к груди плачущего младенца. Плача он вошёл в этот мир и теперь будто оплакивал ту, что, подарив ему жизнь в обмен на свою, ушла в мир иной.
- Судьба девочки – в ваших руках, Баштум и Сим, – раздался голос Техиба. – Вы вправе как удочерить, так и умертвить её.
Вздрогнув, маленькая женщина с испугом взглянула на старика.
- Что же ты молчишь, Баштум? – Первым опомнился Сим. – Стони, кричи! Разве эта малютка – не наша дочь?!
Баштум, растерянная, посмотрела сначала на него, потом перевела взгляд на безжизненное тело Деркето.
- Никто не посмеет упрекнуть вас, если вы откажетесь от этого ребёнка, – таковы древние законы, – вставил Техиб, по-своему истолковав её молчание.
По-прежнему не понимая слов хазанну, Баштум смотрела на него застывшим взглядом.
Сим крепко взял её за плечи, встряхнул и, заглядывая ей в глаза, громко сказал:
- Теперь это наша дочь, понимаешь?!
Когда после увещеваний Сима Баштум решилась, следуя обычаям предков, воспроизвести роды (это была подражательная магия), противоречивые чувства – скорбь об умершей и радость обретения ребёнка – захлестнули её и вырвались наружу громкими безудержными рыданиями. Баштум, как недавно Деркето, корчилась от якобы завладевшей её телом боли, каталась по полу и уже не сдерживала отчаянного, полного мучительных переживаний крика.
Сим вышел из хижины и поднял ребёнка над своей головой – в знак того, что признаёт его своим и, как глава семейства, берёт на себя заботу о нём. И девочка, будто почувствовав, что жизнь её началась только теперь, на руках того, кто признал за ней это право, затихла и, улыбаясь чему-то, протянула свои крошечные ручки в сторону восхода.
Техиб, Баштум и Сим, замерев в благоговейном молчании, словно зачарованные, не отводили взоров от всходившей над Аккадом утренней звезды – одного из обликов богини Иштар.
Неожиданно в воздухе послышался тихий плеск крыльев. Белая голубка, появившаяся неизвестно откуда, закружила над головами стоявших во дворе людей и вдруг, опустившись, коснулась крылом головки новорождённой.
