Царственные страстотерпцы. Посмертная судьба - страница 6

Следователь Н. А. Соколов в своей книге «Убийство Царской Семьи» очень точно заметил: «Скорбные страницы о страданиях Царя говорят о страданиях России». Поэтому надлежит снова и снова обратиться к ним терпеливо, трезво и взвешенно, как к неотъемлемой части летописи мученичества православного русского народа в ХХ веке.

Сегодня едва ли возможно искреннее покаяние за наше прошлое, к которому мы все так или иначе причастны, без его верного осознания и извлечения из него уроков. Без достойных же плодов покаяния русского общества сомнительно не только его настоящее, но и будущее.

Яков (Янкель) Юровский, организатор и руководитель расстрела Царской семьи, впервые увидел будущего императора Николая II в 1891 году в городе Томске. Двадцатитрехлетний Цесаревич возвращался через Сибирь из кругосветного путешествия, которое прервалось из-за покушения на него в Японии. В то время будущему цареубийце Якову было всего тринадцать лет. Даже спустя годы он вспоминал это «первое знакомство» всё еще с чувством зависти: Все ждали и готовились к встрече наследника престола.

Я тогда уже учился часовому ремеслу. Видя все эти приготовления, они меня захватили, хотя особенной тяги видеть наследника как будто не было. Ребята готовились влезать на крыши, чтобы видеть наследника. Я думал, что если увижу, никуда не лазая, то посмотрю, а если не увижу так что же?

В назначенный день наследник Николай приехал.

Магазин, где я учился часовому делу, был на Почтамтской улице, на самой большой улице города, которая вела к губернскому дому. Таким образом я имел возможность наблюдать из окон и ворот дома, как проезжала процесия. Помню как сейчас, наследник с маленькими бакенами, красивый. Кругом много крестьян на лошадках, с мешками за плечами.

<…> Наследника в Томск, то есть последний перегон, вез один содержатель постоялого двора – еврей, который на тройке вороных и примчал наследника в город. Вызвало тогда немало разговоров, что наследник решился ехать на еврейских лошадях и еврей сам же управлял этой тройкой. Тогда же рассказывали, что наследник пробовал у этого еврея приготовленный еврейский пряник и другие кушанья.

Торжество было огромное. Все предавали огромное значение тому, что в момент проезда наследника погода стояла замечательная, что когда наследник выходил на балкон губернаторского дома, дождик только взбрызнул и уложил пыль, и день был превосходный. Везет же таким великим людям как наследник. Таково было мое первое знакомство с царствующим домом и Николаем[16].

Однажды в праздничный день, когда за семейным обедом возник разговор о царях, Яков, подросток пятнадцати-шестнадцати лет, поссорился со своим отцом. Отец был довольно строгий, – писал об этом Юровский, – и не терпел возражений со стороны детей. Он восхвалял Николая Первого, что тот, дескать дубинкой умел учить народ. Я не выдержал и вступил в спор, что ничего хорошаго в Николае не было и уж ежели было что хорошее так это в Александре Втором: крестьян освободил и не такой грубый, разсказывают, каким был Николай.

Отец не выдержал. Пустил в меня вилкой. Я ушел и целых два дня дома не был.

Вот как я познакомился с царствующим домом и с живыми и с покойниками.

Отец то думал, что он пускает в меня вилкой-то, а это наверное Первый Николай из могилы хотел было запустить: шалишь, брат: не те времена…

А потом у меня жизнь вышибла и даже желание говорить о царях: враги, кровопийцы, угнетатели..