Сначала небольшую кучку людей – всех жителей деревни, кроме Кузьмы да нескольких ребятишек, которые остались дома, – обдало ледяным ветром.
Потом задрожала земля, и на меня уже никто не обращал внимания.
Я обернулась к Туманной завесе, и от ужаса перехватило дыхание. Туман метался из стороны в сторону и, вдруг обретя голос, заревел как раненый зверь.
Ранее я подобного не видела, но слышала от бабушки, что бывает, когда из-за завесы приходят Безликие…
– Прячьтесь! – отчаянно заорала я во всю мощь своих легких, но мой крик казался слабым писком умирающей мыши по сравнению с тем, какой грохот стоял из-за разбушевавшегося тумана. – Под землю прячьтесь!
Воцарился хаос. Дети плакали и кидались к взрослым на руки. Мужики хватали женщин и тащили по домам, им не принадлежащим. Многие бросились к жилищу старосты, зная, какой большой погреб у него во дворе. Он мог бы вместить в себя не одну семью.
Свет померк внезапно. Деревня утонула в кромешной темноте.
Топот, визги и плач. Кто-то влетел в меня, выругался и умчался, а я успела схватиться за чье-то плечо. Во тьме было не разобрать, кто стал моим спасением от удара о землю.
– Анка! – Голос Петра оглушил. Староста кричал мне прямо в ухо. – Что ты наделала?!
Я оттолкнула его от себя. Я ничего не делала.
– Это сделали вы. Вы!
Я не могла вспомнить, что находится передо мной, но побежала. Ноги вынесли меня с тропы, я путалась в высоких зарослях, плутая. Несколько раз все же упала, но поднималась и продолжала бег. Ветер становился все холоднее и яростнее, а тьма гуще.
Заболели глаза от напряжения. Сколько бы я ни всматривалась в пустоту перед собой, не видно было ни зги.
Рев тумана. Копошащиеся люди. Ветер. Грохот, рвущийся из-под земли. Казалось, что вот-вот она развернется и все мы рухнем прямиком в ад.
«Помоги, мама!» – просила я мысленно, никак не желая поверить в то, что это она и пришла.
По моей просьбе или по собственной воле, не знаю, но кто еще мог прийти из-за завесы именно тогда, когда меня нужно было защитить?
Что-то кинулось мне под ноги. Я споткнулась, рухнула на живот, и это «что-то» тут же обрело голос. Детский.
– Папа, где ты?! – звала девчушка сквозь слезы.
Я не могла узнать ее по голосу. Чья дочь? Неважно, она всего лишь ребенок.
Нащупала ее руками, крепко прижала к себе и поднялась на ноги, чтобы продолжить бег.
А завеса бесилась. Топила деревню, давила ее со всех сторон и рушила дома. Я слышала, как падают крыши, со звоном разлетаются стекла.
И я не хотела просить завесу прекратить все это.
Даже наоборот – в моей душе вдруг появилось место для радости, заглушив страх и панику.
– Пап! – непрестанно звала девочка, прижимаясь ко мне. Она обвила тонкими ручками мою шею, стиснула изо всех сил и уткнулась носиком в мою щеку.
Бежать, бежать, бежать.
Резко все стихло. Воцарилась давящая тишина, да так внезапно, что я затормозила. Легкие горели, из горла рвался хрип. Дышать было нечем, и кружилась голова.
Я завертелась, осматриваясь по сторонам, но, конечно, ничего не видела.
