Алексей медленно приблизился к кровати, не в силах оторвать взгляд от лица жены. Он протянул руку, но замер, не решаясь прикоснуться, словно боялся, что она окажется иллюзией и растает от его прикосновения.
– Можно? – хрипло спросил он, глядя на Черновского.
– Разумеется, – кивнул тот. – Физический контакт может быть даже полезен. Знакомые прикосновения иногда стимулируют активность мозга.
Алексей осторожно взял Лизу за руку. Тёплая. Живая. От этого простого ощущения у него перехватило дыхание, а к глазам подступили слёзы.
– Почему? – с трудом выговорил он, не отрывая взгляда от лица жены. – Почему вы скрывали её от меня? Два года… Два года я думал, что она мертва!
– Это было необходимой мерой безопасности, – тихо сказал Черновский. – Состояние Елизаветы… уникально. Мы не могли рисковать.
– Рисковать чем? – Алексей резко повернулся к врачу, не выпуская руки Лизы. – Что может быть хуже, чем позволить мне считать её мёртвой?
– Мозг вашей жены стал проводником между нашим миром и измерением забытых минут, – вмешалась Вера, которая до этого молча стояла у двери. – Это крайне нестабильное состояние. Любое эмоциональное потрясение могло привести к полному разрыву связи с её телом. Или, что ещё опаснее, к расширению портала и высвобождению временных аномалий в наш мир.
– К тому же, – добавил Черновский, – была угроза со стороны Хронофагов. Особенно Веретенникова. Он давно охотится за подобными случаями. Людей, чьё сознание застряло между измерениями, он использует как… источники питания для своих экспериментов.
Алексей вспомнил странного посетителя с золотыми часами и почувствовал, как по спине пробежал холодок.
– Но если он так опасен, почему он просто пришёл в мою мастерскую? Почему отдал мне часы?
– Потому что ему нужны вы, – просто ответила Вера. – Точнее, ваша способность видеть и взаимодействовать с забытыми минутами. Часы были катализатором, пробудившим дремавший в вас дар.
– Я не понимаю…
– Веретенников знал о вашей жене с самого начала, – продолжала Вера. – Более того, есть основания полагать, что авария не была случайностью. Что это он создал временную аномалию, в которую попала Елизавета. Но её сознание оказалось сильнее, чем он ожидал. Вместо того чтобы стать идеальной "батарейкой" для его экспериментов, она заперла часть себя в забытой минуте, куда он не мог проникнуть. По крайней мере, напрямую.
– А вы? – Алексей вновь посмотрел на спящее лицо Лизы. – Вы тоже не смогли проникнуть туда и вытащить её?
– Мы пытались, – вздохнул Черновский. – Многократно. Но каждый человек создаёт свои забытые минуты, формирует их из собственных эмоций и памяти. Для Часовщиков они как закрытые комнаты со сложными замками. Мы можем видеть их, ощущать их присутствие в темпоральном потоке, но проникнуть внутрь…
– Это всё равно что пытаться войти в чужой сон, – закончила за него Вера. – Теоретически возможно, но требует особой связи между сознаниями.
– Как между мужем и женой? – тихо спросил Алексей.
– Именно, – кивнул Черновский. – Вы и Елизавета разделяли ту минуту, которую оба забыли – момент аварии. Хотя физически вас там не было, ваше сознание связано с этим событием через эмоциональную травму. Это создаёт мост, канал связи, по которому теоретически можно добраться до застрявшего в забытой минуте сознания вашей жены.
Алексей сжал руку Лизы чуть крепче.
– Что я должен сделать?
