«Бабушка говорит, что обувь может много рассказать о человеке…»
– Мяяяяу! – надрывался бедный Котя.
– Глупые дети, – прошипела Аннешка. – Сопротивляться мне бессмысленно. Моя победа предначертана звёздами!
Имоджен хотела сказать, если пятеро взрослых побеждают двух детей, то грош цена такой победе, но Само продолжал выкручивать ей руку. Она с трудом сдерживала слёзы.
Как же ей хотелось, чтобы мама поскорее пришла! Имоджен больше не могла видеть настенные часы, но надеялась, что время не стоит на месте. Наверное, осталось уже минут пятнадцать, не больше.
Но это были очень долгие пятнадцать минут.
Сапоги Аннешки приблизились к ногам Мари. Больше ничего Имоджен не было видно.
– Исполни свою часть пророчества! – заорала Аннешка. – Делай, что тебе говорят, или вам несдобровать! Где источник магии вашего королевства?
Мари поджала пальцы на ногах. В голосе Аннешки звенела неподдельная ярость, и Имоджен поняла, что всё пропало. Им всем конец. Сейчас громилы убьют Котю. Потом прикончат девочек. А потом, наверное, убьют маму и Марка.
Имоджен почувствовала, как внутри у неё рождается истошный крик.
Но тут Мари заговорила, и в её голосе не было никакого страха.
– Хорошо, я скажу тебе, где находится источник нашего величия.
Сапоги застыли на ковре.
– Слушаю тебя…
– В Стоунхендже, – сказала Мари.
– Где?
Имоджен хотелось задать тот же вопрос. Что задумала Мари? Стоунхендж – это всего лишь груда старых камней. Аннешка ни за что не купится на такой вздор!
– Мари… – начала Имоджен, но Само ещё сильнее заломил ей руку, и она охнула от боли.
– Место, которое вы ищете, называется Стоунхендж, – повторила Мари. – Можете сами убедиться, если хотите. Это очень древнее место… и очень волшебное.
Ездецы молчали. Видимо, они ждали, что будет делать Аннешка.
– Очень хорошо, – сказал Аннешка. – Я разыщу сто этих… хенджей. Но если ты мне соврала…
Имоджен издала звук, похожий на нечто среднее между рыданием и смехом. Само отпустил её руку, а Котя приземлился на все четыре лапы в дюйме от лица Имоджен. Кот взвизгнул и пронёсся через гостиную с такой скоростью, будто ему подожгли хвост.
Имоджен подползла по ковру поближе к сестре. Она в остолбенении смотрела, как громилы покидают её дом.
Аннешка вышла последней. В дверях она остановилась и уставилась на девочек.
– Думаю, не нужно напоминать вам, что мои люди не спускают с вас глаз. Если вы посмеете пикнуть хотя бы слово о том, что здесь произошло, или, чего доброго, надумаете сбежать, я первая узнаю об этом. У меня есть друзья в самых высоких кругах – в парламенте, в Букингемском дворце, в полиции. Если вас не держат на цепи, это ещё не означает, что вы свободны – всё понятно?
Аннешка повернулась к выходу.
– Ах да, чуть не забыла! Если я выясню, что в этих ваших ста хенджах-менджах нет никакой магии – если вы меня обманули, – я выслежу вас, как этих глупых фазанов. И в этот раз я уже не буду такой любезной!
Первой мошкару заметила Казимира.
– Кусачки, – пожаловалась она с кочки за спиной Миро. – Прогони их!
Кажется, она продолжала считать, будто он управляет окружающим миром.
Миро подождал, когда принцесса поравняется с ним, потом разогнал руками облачко насекомых, собравшееся над головой Казимиры.
На несколько секунд мошки рассеялись. Но вскоре они вернулись обратно – причём в ещё большем количестве, как будто привели с собой родню и знакомых.
Теперь они роились над головой Миро, высматривая удобное место для посадки. Миро ещё энергичнее замахал руками, но одна мошка каким-то чудом прорвалась и укусила его. Миро вскрикнул и хлопнул себя ладонью по шее.
