– Ну вот, первый интересный объект, – сказал шепотом Даниил Егорович.
Они парили над большим квадратом земли, прикрытым для наблюдателя с земли высоченным забором. Соседей у участка не было, только старица Манки и болото. Площадь освещал большой костер посредине. Не было ни дома, ни палатки, ничего для жизни в поле, только навесы с длинными прядями чего-то.
К забору приткнулся «жигуленок» с прицепом, из-под откинутого тента которого подросток и трое детей поменьше попеременно извлекали груды длинных стеблей и несли на разделочный стол к мужчине и женщине. Те работали споро. Корни и мусор бросали в костер, прочее связывали пучками и помещали под навесы.
Дружная работа большой семьи.
– Что это они делают? – полюбопытствовала Адель.
– Понюхайте воздух и определите сами, мэм.
Дух горящих тряпок, шедший от костра, ни с чем не спутаешь. У Адели на курсе была пара мальчиков, покуривали. Пробовали и ее угощать.
– Конопля?
– Точно. Где-то у семейки плантация, но сушить там, видимо, не с руки. Слишком заметно. А здесь тишь да гладь
– Цыгане, что ли?
– Вы меня, мэм, пытаетесь подвести под статью о раздувании межэтнических противоречий. Ведь все записываете! Я не дух свят, понятия не имею. Каждый должен делать дело, я свое, полиция свое, вот пусть и ищет. Кстати, с дороги на Воздуси, на велосипеде ездил, эта делянка хорошо выделяется: большая, давно обнесена глухим забором, а жилья не возводят. Не странно ли? Но почему-то никому не интересно.
– Ну, так написали бы сами в полицию!
– Я тебе уже сказал, не моё это.
– Неужели они нас не видят? Мы так близко.
– Не видят, конечно. А то, не дай Бог, выстрелили. Их слепит собственный костер. Над ними чернота.
Однако какие-то звуки от «Лолы» до земли, кажется, доходили. Сначала женщина, а потом и мужчина стали посматривать вверх. Данила решил, что лучше держаться от греха подальше, и повел «Лолу» прочь.
Теперь они скользили над верхушками сосен и дубов заповедного Пересветовского леса. Здесь были глубокие лесные овраги и деревья-гиганты, которые было опасно облетать сверху, Даниил Егорович изо всех сил всматривался в темноту. «Лола» как раз пыталась обойти гигантскую сосну высотой почти с пятнадцатиэтажный дом.
– Такая, мадам, в случае коллизии, столкнемся если, нас, сто процентов, погубит. У Вересина, пересветовский профессор-лесовод, читал: лесник-нигилист не верил, что дерево у нас может быть за сорок метров высотой. Чай, Черноземье не Борнео и не Бразилия. Нарочно стал в сорока метрах от сосны, которую спиливали, и – погиб, когда дерево упало! В сосне оказалось сорок два с половиной метра. Для нас урок
Лесистая пойма Манки поблескивала запятыми стариц, круглыми, как монетки, озерцами. Даже на высоте попахивало застойной осенней водой, прелой травой, грибами. Данила частенько посматривал на навигатор, закрепленные на руке. Были там и другие приборчики, но Адель опознала только дозиметр, измеряющий радиоактивность.
Кажется, прилетели. В лесной чаще за могучим забором видна обширная поляна с редко разбросанными плакучими деревьями. У центрального самого раскидистого, шевелились, переступая, три существа: немыслимой длины шеи, по четверке маленьких рожек, длинные-предлинные языки. Пока бесшумная «Лола» была еще далеко, троица неспешно объедала большие шары, как оказалось, из веток акации, искусно укрепленные в кроне толи мертвого, толи уже облетевшего дерева. Как эти «ведьмины метлы» туда попали, стало понятно, когда экипаж «Лолы» разглядел автомобиль-вышку, по виду, «Дэу», стоящую у домика. Там, предположительно, жили люди, обслуживающие необычную троицу.
