Но главное: более чистая вода и более дешевое электричество. Если здесь не появится какая-то промышленность или бизнес, денег на улучшения не будет никогда. Владельцы ранчо никогда не заплатят: у них есть деньги только потому, что они очень скупы и платят за работу собственным сыновьям и дочерям. Только мельница в Олеме, электростанция «Эр-Си-Эй», небольшие розничные магазины… и, конечно, люди, которых округ нанял для расчистки дорог зимой, обрезки деревьев и вывоза сломанных веток. Когда-нибудь это все равно произойдет. Все улучшения, которые он предлагал, обязательно осуществятся. Но он хотел увидеть их при своей жизни.
И, думал он, если мы не сделаем это сами, это сделают люди со стороны. Деньги со стороны, перекупщики земли, которых мы не знаем. Здесь не всегда будут молочные фермы.
Под ним, в темноте, мигали огни Донки-холла. «Надеюсь, вы сможете собрать пять долларов на призы, – подумал он. – Это непросто, антисемитские вы ослы. А потом ежегодное барбекю. Если бы я вступил в клуб, я бы мог управлять горчичной концессией или открыть киоск с мишенями и дротиками. Мы могли бы заработать двадцать долларов, чтобы поставить их на корову на конкурсе».
Подняв правую руку, он сделал непристойный жест в сторону Донки-холла. Любой, кто случайно взглянул бы в эту сторону, его бы увидел: шторы были откинуты и его силуэт освещала лампа в гостиной. Но ему было все равно. Напечатаю это на бланках, подумал он. Агентство недвижимости Рансибла и средний палец. «Всем спокойной ночи».
В одной из комнат на четвертом этаже Донки-холла, поближе к переносному электрическому обогревателю, сидели за столом, углубившись в бумаги, четверо членов правления клуба. Внизу, в главном зале, остальные смотрели слайды о профилактике венерических заболеваний, которые один из членов клуба, отставной армейский майор, раздобыл в армии. Членами правления были: Джек Э. Вепп, президент клуба, Эрл Тиммонс, вице-президент и водитель грузовика, Уолт Домброзио, менеджер клуба и промышленный дизайнер, и Майкл Уортон, казначей клуба и учитель четвертого класса в средней школе. В последние несколько лет именно Уолт больше всего помогал с организацией Хеллоуина: он искал материалы для костюмов, помогал детям, подсказывал судьям оригинальные идеи. Но в этом году он отказался участвовать.
– Пусть сами делают костюмы, – сказал он, – уже пора.
– Если им не помочь, – возразил Уортон, – они просто наденут пластиковые костюмы из дешевых магазинов. Выбирать придется среди готовых костюмов, и победит тот ребенок, у родителей которого больше денег.
– Некоторые фермерши собираются шить, – сказал Вепп, – так что будут и оригинальные.
– А почему вы не хотите участвовать? – спросил Уортон у Домброзио.
– Мне теперь сложно сюда ездить. Вы же знаете, что я лишился водительских прав.
Все закивали.
– Очень плохо, – сказал Тиммонс.
– Да, – согласился Вепп, – чертовски суровое наказание. У этого подразделения вообще нет такого права по закону.
– Вы же подали апелляцию, Уолт? – спросил Уортон.
– Да, – коротко ответил Домброзио.
– Может, кто-то мог бы вас возить? – спросил Вепп.
– А как насчет вашей жены? – уточнил Тиммонс.
– Ей, наверное, надоело его возить, – сказал Вепп, – я постоянно вижу ее за рулем.
– Ей не надоело, – Домброзио пожал плечами, – но… я не свободен в своих действиях. Не могу приходить и уходить, когда захочу.
