И тёща, самолюбие дразня, В бездарности и лени упрекает, И не зовёт, когда звонят друзья, И никого с бутылкой не пускает.
Давным-давно устал я от родни.
И грустно мне, да некуда деваться:
Пока я жизнь осмысливал, они
Успели победить и окопаться!
И. Жданов
Не жди признания от тёщи
и вдохновенья от жены.
Что им самшитовые рощи?
Что им провидческие сны?
Когда бюджет расквасил губы,
а тёща полет огород,
аллюзия её с Гекубой
уж знай – к добру не приведёт!
И если шурин смотрит Гогой,
а тесть с похмелья хлещет чай —
ты клаузулой их не трогай,
амфиболией не смущай.
колон4 – не надо за столом.
Учти – метрические члены
чреваты по башке колом.
Давно пришла пора признаться,
что ты, как кур во щи, попал.
Твоя родня – твоё богатство.
Ты разве этого не знал?
Смирись, худого мира ради
(с опроверженьем не спеши),
что все твои знакомки – ляди,
а все коллеги – алкаши.
Троп про Алкеевые строфы
здесь все сочтут за пьяный бред.
Ты сам закрыл окно в Европу,
вникай в иной менталитет.
Смотри, друган, на вещи проще,
пока мосты не сожжены.
Не жди раскаянья от тёщи
и оправданий от жены.
здесь надобен иной язык.
Стерпи, чтоб избежать цунами
и не закончить, как Нимрод,
когда с блестящими глазами
получку тёща заберёт.
Спроси с улыбкой кроткой:
«Сколько?» —
карманы вывернув до дна,
когда, сияя, словно ёлка,
придёт с обновками жена.
Попробуй объяснить без мата,
что вовсе не ленив, как пень,
и то, что ты зовёшь «зарплатой»,
дают раз в месяц, а не в день.
И если хочешь под пельмени
иметь сто грамм от тёщи в дар —
избавься от учёной фени,
открыв сифон – фильтруй базар.
Когда от корректурной правки
впадешь в литературный зуд —
про антиклимакс вдруг не брякни,
тебя неправильно поймут.
Чтоб не спалиться на измене
и допуск получить в постель,
не молви в трубку: «Кантилена
5»,
не прошепчи во сне: «Газель
6».
Моя твоя не понимает…
Прозренье – как холодный душ.
Эх, за кого тебя считают,
монтажник человечьих душ?!
Ты совершил немало ходок
и помнишь, как сказал пиит:
неисчислимо сколько лодок
уже разбилось так о быт.
Ведь как бы ни манило небо,
ты знаешь, что голодный – слеп,
и между зрелищем и хлебом
сначала выбирает хлеб.
Цени, что где-то на планете
тебя, «ты – наш кормилец», ждут,
с приветом у порога встретят
и даже тапки принесут.
Ну а когда под ношей тяжкой
безвременно сгоришь в труде —
повесят в шкаф твои подтяжки,
