С удовольствием отметив, что грядущая пирушка обещает быть щедрой, я шагнул в сухое и приятное тепло залы. Чем ближе я подходил к столу, тем сильнее зверский голод давал о себе знать. Вокруг неприступного форта из кружек толпились плошки с дымящимися кусками развалившегося от кухонного жара мяса. Широкое блюдо, загруженное тремя крупными, завлекающими глаз ровной золотистой корочкой буханками хлеба, ютилось чуть поодаль.
Я жадно облизал сухие растрескавшиеся губы и остановился в шаге от оживленно льющегося монолога. Стул, оставленный мной без присмотра всего на четверть часа, к моему удивлению, уже обзавелся новым седоком. Высокий худощавый силуэт Давинти, словно оглобля, торчащий на фоне широченной спины белобородого рыцаря, то наклонялся к харчам, то вновь распрямлялся, широко раскидывая руки в стороны. Поэт с жаром рассказывал о чем-то, изо всех сил стараясь подкрепить историю наглядными образами. Завидев меня, он радостно закивал и, не прекращая болтать, услужливым жестом предложил присоединиться.
Застолье живо набирало обороты. Тил в самых воодушевленных красках расписывал обилие ароматных масел, что он обнаружил в купальнях Тари-Сахина и, видимо, не собирался останавливаться. Тамиор же согласно поддакивал, не забывая при этом набивать рот горячими кушаньями и исправно осушать чарку за чаркой. Судя по беззаботному взгляду бородача, я понял, что тот охотно пропускает все сказанное эльфом мимо ушей. Рыцарь и впрямь был занят исключительно тем, что стремился набить пузо впрок перед тяжелой дорогой, но против неутихающей болтовни поэта вовсе не возражал. Я придвинул к себе томящуюся напротив миску, наполнил кружку питьем и подсел к товарищам.
Время ускорило бег. Первый бочонок сдался довольно быстро. А за ним потерпел сокрушительное поражение и второй. Жаркие хмельные беседы, скрепленные дружным хохотом и теплыми воспоминаниями, вскоре принялись петлять и наконец привели нашу троицу прямиком к историям о былых подвигах. Каждый торопился рассказать о забавных курьезах или, наоборот, вовсе нешуточных победах в битве с самым сильным монстром по имени «случай». Конечно, любое из героических приключений в устах раззадоренного рассказчика со всяким следующим глотком обрастало все новыми и новыми придуманными на ходу заковыристыми подробностями, что делало повествование крайне познавательным даже для тех, кто самолично участвовал в освещаемых походах.
Вместе с тем в таверне становилось ощутимо жарче. Как и предвещал старик Хоретий, к полуночи просторная едальня «Солнечного Гнезда» уже ломилась от множества разумных. Разноголосый гам, задорная музыка и неизменное присутствие общего веселья заполонили своды постоялого двора атмосферой тепла и уюта.
– …И тут тварь пригнула свою обтянутую костяными пластинами башку, топнула копытом и ринулась на меня! – громко вещал Тамиор.
Рыцарь выстроил перед собой целое поле боя из опустевшей посуды и теперь, передвигая чашки, словно фигурки, символизирующие участников передряги, красочно рассказывал поэту о нашей битве с гигантским самцом клыкаря. Дави завороженно вслушивался в каждое слово и искренне вздрагивал, когда дело доходило до тревожных и неожиданных поворотов.
– ...Рокот от рева этого разъяренного чудища пронизывал каждый уголок Капризных гор. Поклясться готов, что грохот слышали даже у окраин Мак-Таура, – с жаром продолжал басить воин. – Я было подумал, что нам конец. Сейчас зверь раздавит меня, а затем возьмется и за Варанту. Но мы ведь тоже не из ржаной каши сделаны. И не такое прежде видали.
