И так всегда. Почему-то, разваривая с Сырецким, я всегда чувствую себя не всемогущим бегуном, а нашкодившим ребенком. Однажды я задала этот вопрос Сереге Никитину, так он, гад, ответил, что вполне логично предположить, что это оттого, что я и в самом деле нашкодивший ребенок. Мне без копеек сорок, а я – ребенок?!
Успокоившись и отдышавшись, ближайшие тридцать минут я рассказываю в деталях о происшедшем, начиная с того момента, как мы обнаружили засаду на нашем пути. Когда я, наконец, умолкаю, все четверо, кажется, смотрят в одну точку, силясь постичь методику мышления коллективного разума. Не могу быть уверена в том, что мысли всех их бегут в одном направлении, но думают они точно об одном – извечный русский вопрос, коснувшийся теперь даже казахстанца Марата. "Что делать?" Я решаю высказаться первой.
– Петр Михайлович, – говорю я, – Не стоит ли выслать мобильный отряд к "восьмерке"? Возможно, мародеры уже оправились от взрыва, и движутся туда. Включим в отряд двух, нет, лучше трех бегунов. Меня, Толю и Сергея…
– Сергей в Безмолвии. Восстанавливает связь с "пятеркой" и, попутно, охотится.
– Разрыв проводов после взрыва?
Все, почему-то, молчат. Вообще, такое бывало редко – телеграфные провода, соединяющие "пятерку" и завод, проложены под землей, и на моей памяти всего трижды взрывы прерывали связь.
– Нет, Ира, – нарушает тишину Марат, – Обрыв связи обнаружили примерно четыре часа назад. Сергей отправился в Безмолвие почти сразу.
– То есть, он был снаружи во время взрыва?!
Снова молчание. К черту слова, все ясно и так.
– И до сих пор не вернулся?
Молчание. Лишь Сырецкий чуть склонил голову.
– Нужно отправляться искать его! Сейчас же!
– В свете рассказанного тобой… – начинает Сырецкий, – В общем, я предполагаю, что цель твоих мародеров, вовсе не "восьмерка". …Или не только она.
– Им нужны бегуны. – говорю я, и тут же осекаюсь. – Сергей?!
– Возможно. Возможно и то, что "пятерки" больше нет.
Все снова молчат, сочувственно глядя на меня. Идиотское чувство, когда все вокруг знают хоть ненамного, но больше тебя…
Что делать? Разделить мобильный отряд на две части, и половину отправить на поиски Сереги и на разведку, что случилось с "пятеркой", а половину – к "восьмерке", встретить врагов, если они еще не там? Кажется, логично. Остается убедить в этом Сырецкого.
– Петр Михайлович, – начинаю я, – А что, если разделить мобильный отряд и…
– Ира, – перебивает меня Сырецкий, – Какова численность мародеров?
– Меня атаковали человек сто – сто пятьдесят. Я вывела из строя как минимум пятнадцать, да еще и взрыв…. Они были в самом пекле, пусть и под защитой грузовиков. Я думаю, их не больше сотни. Опасность представляет, разве что, их командир – он стоит еще сотни людей.
– Ира, ты меня не поняла. – терпеливо, словно ребенку, объясняет он, – Ты знаешь, сколько ВООБЩЕ было мародеров?
Теперь я понимаю, о чем он.
– Не знаю. – признаю я. – Но вы правы, вряд ли он бросил на меня все свои силы. Тогда тем более нужно срочно выдвигаться к "восьмерке"!
– Нет. Нельзя! Что, если все это – лишь отвлекающий маневр? Чего он хочет?!
– Перетянуть на свою сторону несколько бегунов.
– Бери глобальнее, Ира! Чего он хочет?!
– Остановить войну. Уничтожить Америку. Стать новым повелителем мира!
– Браво! И что ему для этого нужно? Не бегуны, Ира, что еще?
– Ракеты. – убитым голосом шепчу я. – Термоядерные боеголовки, координаты целей, обслуживающий персонал… Завод…
