Чёрное и Белое. Часть 2 - страница 33



8. ИЗМЕНЧИВОСТЬ ШУДЫ

Пребывая в отменном настроении, освобождённая и одухотворённая, Шуда летела в свои Светлые Земли. В её изумительном теле и непостижимых чёрных глазах затаилось нечто могущественное и иное. Сияющее солнце в чёрной оправе! Чёрная звезда в серебре! Что-то поднялось внутри неё и встало плотной стеной, требуя какой-то справедливости. Требуя изменить существующий порядок.

– Нужно срочно что-то менять! – кричало внутри недовольное существо – ну, где же, где же мой ближайший пограничный город?!

Глаза горели страшным огнём, а руны амуниции, вдруг начали слабо пульсировать. Бело-чёрная стрела летела по полям и лесам. Изменённая чёрно-белая Шуда скакала по горам и долам. Её сознание замерло в каком-то странном ожидании. Ни одна мысль не проникала в её голову. Совершенно. Шуда вдруг поймала такое состояние, которое достигают лишь просветлённые. Только ламы. Абсолютное равновесие с окружающей действительностью. Ни тревог, ни забот, ни счастья. Ход лошади и идеальное внутреннее спокойствие. Не прилагая никаких усилий, голова была чиста, как белый, белый Бог. Длилось это довольно долго. Так долго, что Шуда успела странно себя почувствовать. Она, как будто-бы отдохнула душой и ощущала себя непривычно хорошо. Непривычно для повседневности. Шуда была уверена, что подобное в своей взрослой жизни испытывала лишь несколько раз. Всё это мимолётное время, она, «глупо» улыбаясь, только лишь всматривалась в дорогу, проложенную здесь когда-то и кем-то.

– Да у тебя всё хорошо, Шуда – говорила она сама себе – всё у тебя хорошо.

Летящие мимо деревья оборвались, лишив Шуду гипнотической картинки и вырвав из прекрасного забытья. Где-то глубоко внутри проснулись её давние спутники – тревога и боль. Не отчётные сначала, они, с течением коротких часов, всё более и более вторгались в прекрасную Шуду. Маленькая девочка, кем, по сути, являлась лапочка Шуда, тревожилась теперь о том, что не сможет сдержать себя, при разговоре с любым наместником её городов.

– Сколько же понадобится воли, чтобы не сорваться? – с волнением задавала себе вопрос одинокая владыка.

– Но… Бог?

Что-то невообразимое резко двинулось в её груди и ударило, по существу, так, что чуть не вылетело сердце. Она закашлялась, и из глаз хлынули слёзы. Горло сдавила неведомая сила, не давая и глотка святого воздуха. Шуда прилипла к лошади, обняв её за шею. Её светлая голова двигалась в такт движения, а душа замерла в растерянности. Конечно, Шуда могла дышать, но не могла не рыдать.

– Где я возьму такие силы? – спрашивала она себя – ведь надо будет изменить всё! Всё!

Вместо переосмысления и мыслей по выстраиванию своей дальнейшей жизни, на Рыцаря Духа накатила злость. Шуда сжала зубы, и вид её был страшен. Её уголёк ярости и чувство справедливости вспыхнули багровым пламенем. Накрутив поводья на кулаки, она сжимала эти ремни так, как будто считала их виновниками всех своих бед. Она готова была дёрнуть их так, чтобы у лошади вылетели все зубы. Все костяшки нежных ладоней засияли белым всё сжигающим светом. А божья справедливость всё не смолкала! Белый свет, от беленьких её рук лез к голове, захватывая тело. Страх и ярость вступили в схватку, и Шуда молилась! чтобы победил первый. Переделать себя оказалось задачей непосильной. Людей, которые могли бы помочь Шуде, у неё не было. Только любимый, но он… Злость нарастала! От переизбытка внутреннего напряжения она закричала, что есть силы, сотрясая белыми ручками.