Очень странное ощущение, скажу вам. Это сначала выглядит как махровый эгоизм и вызывает чувство вины: «Непозволительно! Ужасно! Как посмела? Где это видано?» Но со временем ты понимаешь, что надо учиться постоять за себя, и никто за тебя этого не сделает. Тем более, если ты живешь в одной клетке с медведем.
Вообще нет более бесполезного занятия, чем жить в клетке с медведем. Продолжать верить, что он станет добрым, полюбит тебя так же искренне, как ты его.
Бесполезно кормить медведя сладостями и ждать, что он станет ручным, а ещё – перестанет кусать тебя. Ведь отдав ему всё последнее, вывернув душу наизнанку, ты просто будешь ждать, что он успокоится, но он все равно будет жаждать твоей крови. В тот момент, когда ты будешь готова его пристрелить или почти свихнешься, ты поймешь, что это – дикий зверь. Он – не хороший и не плохой, просто он:
1) Дикий.
2) Не умеет любить.
Ты никогда не узнаешь, любил ли тебя он: по-своему, по-звериному, или по-другому, по-человечьи? Он не мог сказать об этом, потому что не было возможности, звери не разговаривают. Но все-таки…
Ты иногда ложишься спать и, отгоняя мысли о медведе, он приходит к тебе во сне. И тогда вот, о чем ты думаешь, просыпаясь:
«… Если бы он умел любить, то делал бы это как-то так, как умеют любить звери. Например, создавал бы тебе в клетке столь невыносимые условия, чтобы ты начала сама становиться таким же диким и озлобленным зверем. А всё для чего? Чтобы ты выжила в лесу».
Примерно такой была моя история. Грустная, нездоровая и местами безутешная история, которая вышла мне, все-таки, боком: у меня есть фобии и проблемы в отношениях. Надеюсь, что моя дочь вырастет более счастливой.
Я положила в сумочку перчатки, застегнула пальто на все пуговицы и отправилась на работу. Шквальный ветер срывал и разматывал шарфы, по-хозяйски залетал в шуршащие пакеты прохожих, нагло овладевал всем имеющимся там пространством – так, на пару минут, ради забавы, а потом стихал. Ненадолго.
Глава 14. Социальный призыв о помощи
По четвергам Илона отправлялась с ночёвкой к подруге из старой школы. Она ездила на автобусе сама, а когда добиралась – звонила или присылала мне сообщение.
Я вышла замуж за Валеру, когда Илоне исполнилось восемь лет. Мы переехали в благоустроенный современный район и перевели дочку в новую школу. В старой школе у неё осталось несколько друзей, и все эти годы она поддерживала с ними хорошие отношения.
Сам переезд я вспоминаю с содроганием, ибо это хуже трех пожаров, но всё же я была ему очень рада. Здесь, в отличие от старого района, чувствовалось дыхание свободы и новизны. Улицы и дома тут и правда были лучше, а школа – в десять раз вместительнее и оснащена бассейном. Напротив нашего дома располагались несколько больших магазинов.
Радовалась я ещё и потому, что, наконец, сбылась моя детская мечта: жить в доме своего мужа. «А что я знаю про детские мечты Валеры?» – спросила себя я. «Какие из них сбылись, а какие – нет?»
Мой психотерапевт, Марина Сергеевна, утром прислала сообщение, что записала меня на прием и ждет встречи. Эта новость меня обрадовала: я устала так жить. Потому что погрязла в этом унылом, зловонном, булькающем болоте по самое горло, и самостоятельно оттуда выбраться я была не в силах.
