– Сама пойду! – разозлилась Джен. Ее пот холодный пробивал от страха, а ему будто было все равно.
Девушка медленно, без прежней прыткости слезла с постели и, борясь с плохим самочувствием, направилась к гардеробу. Хорошо, что большая часть ее вещей уже несколько недель, как обосновалась в комнате Покровского, а значит, из домочадцев никто не заметит, что она ночью куда-то бегала.
Когда она вернулась от шкафа с джинсами и футболкой в руках, то наткнулась на хмурый взгляд Покровского, который вновь повернулся к ней лицом. Глянув на него зло, девушка села на кровать и начала натягивать джинсы, тяжело вздыхая.
– Тебе заняться больше нечем? – послышалось из-за спины обиженное бурчание.
– Это не ты последнюю неделю начинаешь день в обнимку с унитазом! – прошипела девушка.
Она почувствовала позади движение и обернулась. Покровский намного резвее нее поднялся с кровати и начал одеваться. При этом всем своим видом показывал, насколько он раздражен и недоволен. Причем не столько ранним подъемом, сколько идеей девушки. Почему-то он даже не допускал такой вероятности, хотя в последние месяцы их отношения вполне предполагали возможное пополнение в семействе.
– Напиши, что купить, – буркнул он, подходя к двери.
– Я не знаю, что надо. Спроси у продавца, – посоветовала девушка ему вслед, но он захлопнул дверь прежде, чем она успела договорить.
Все двадцать минут, что Матвея не было, Джен не находила себе места, продолжая прислушиваться к собственному организму. И чем больше времени она об этом думала, тем больше убеждалась, что не ошиблась. И даже успела начать задумываться о собственных чувствах к возможной беременности. Однако определиться с тем, будет она рада или, наоборот, расстроена, не успела, потому что вернулся Матвей с небольшим пакетом в руках, который без слов сунул девушке в руки. Выглядел он уже не так раздраженно и зло, но все равно не спокойно. По взгляду и резким движениям Джен заметила, что и он нервничает не меньше.
Стихия так же без слов скрылась в ванной комнате, оставив его дожидаться в спальне. Пропадала она не меньше получаса: пока пыталась понять, что необходимо делать с добытыми Матвеем приспособлениями, пока проделывала все манипуляции, пока пыталась сама смириться с результатом, а потом настроиться на непростой разговор. За все это время из спальни не слышалось ни звука, и Джен даже понадеялась, что Матвей вновь уснул, но, когда вышла из ванной, увидела его сидящим на кровати и все еще полностью одетым.
Она застыла на пороге спальни, глядя на него с опаской. Он же поднял на нее тяжелый взгляд и смотрел с не меньшим страхом.
– И? – спросил, когда молчание затянулось.
Джен, не в силах что-то сказать, кивнула.
Матвей в ответ отрицательно покачал головой.
Джен нахмурилась и снова уже увереннее кивнула.
Он помотал головой.
– Что «нет»? – возмутилась она, проходя вглубь комнаты.
– Да не может этого быть! – никак не хотел верить Покровский. – Наверное, ошибка! Надо показаться врачу.
– Показаться надо, – согласилась Джен, садясь рядом с ним на кровать, из-за чего они оказались оба напротив туалетного столика и встретились взглядами в зеркале. – Но это точно. Все пять тестов одно и то же показали.
– Значит, они ошиблись, – упрямо заявил Покровский.
Джен устало откинула волосы назад и глубоко вздохнула, борясь с вновь подступающей тошнотой. Стоило ей понять однозначность происходящего с ней и немного свыкнуться с этой мыслью, как недомогание тут же вернулось.
