Чи100 поржать. Выпуск 3 - страница 13

В этот жаркий июль дядя Ваня приехал погостить в деревню к матери – отдохнуть и помочь по хозяйству.

Это был высокий, под два метра мужчина с чёрными волосами и прозрачными голубыми глазами. Женщины смотрели на него с каким-то особым трепетом, опуская глаза. Невероятная харизма проступала в его походке, взгляде из-под густых бровей, заставляя прекрасную половину человечества таять. И женщины таяли мартовским снегом, не обращая внимания на наличие в жизни дяди Вани двоих детей и жены.

Солнце висело высоко над горизонтом. Дядя Ваня прищурился, вышел из автобуса… и увидел ЕЁ. Высокая, статная женщина с копной светлых волос стояла у калитки, вытирая руки о цветастый фартук.

Несомненно, это была женщина мечты. Та самая, единственная и неповторимая. В этот раз он не мог ошибиться, это ОНА – тургеневская Ася и булгаковская Маргарита в одном флаконе. Расспросив соседей о незнакомке, он узнал, что женщину-мечту зовут Любовь, и начал действовать. Возникла маленькая проблема – его мать была строгой, старых правил женщиной. Но дядя Ваня придумал, на его взгляд, гениальное решение.

– Куда ты с утра пораньше? – удивлённо спросила Марья Петровна сына. Дядя Ваня крутился перед зеркалом, насвистывая и приглаживая волосами намечающуюся лысину.

– Так я, это… За грибами решил сходить, – ответил мужчина, краснея.

– Дело хорошее, иди с Богом. У нас грибных мест много.

Прихватив большую плетёную корзину, он трепетной ланью выпорхнул с крыльца.

Любовь оказалась приветливой одинокой бездетной дамой слегка за сорок. Дядя Ваня совсем потерял голову, пропадая на её даче. Нужно было помочь одинокой женщине с огородом, к тому же Люба отлично готовила борщ.

Возвращаясь вечером домой, каждый раз он шёл мимо рынка, покупал корзину грибов, и таким образом алиби было обеспечено.

– Какой ты молодец, сынок, – восхищалась Марья Петровна, – одних белых насобирал.

Погреб медленно заполнялся банками с солёными опятами, белые и подосиновики тщательно сушились на солнце, и довольный собой дядя Ваня сиял, как медный таз.

Отпуск быстро закончился, дядя Ваня уехал в город. Результат грибной охоты оказался неожиданным.

Люба, утирая глаза платочком, стояла в дверях, заливаясь слезами.

– Вы, может, повлияете на Ваню. Два месяца уже. Что делать-то?

– Совсем у тебя, девка, совести нет. С женатым человеком спуталась. И что теперь? – сердилась Марья Петровна, качая седой головой.

И тут её посетила внезапная мысль. Марья Петровна вспомнила прошлое лето, рыбу, которую вёдрами приносил сын с рыбалки, и забеременевшую одинокую соседку – рыжую Маруську.

Дверь неожиданно открылась, вошёл дядя Ваня.

– Мать, я тут в командировке по области, решил заехать, – сообщил он и замер от удивления.

Две разгневанные женщины пристально смотрели на него. Дядя Ваня только успел прикрыть лицо руками.

– Ах ты, паразит, грибник-рыболов!

Над головой мужчины со свистом пролетела банка.

– Вот тебе опята, вот тебе подосиновики!

Так у дяди Вани на всю жизнь появилась аллергия на грибы.

Теперь уже и не вспомнить, кто первым назвал Константина Петровича Кефиром, да это и неважно.

Ладно бы назвали Профессором или Правдолюбом, с этим ещё можно смириться, а то ведь Кефиром!

Каждый день Кефир ходит в магазин, да и все мы ходим в магазин, но при этом не становимся Кефирами. Но как мы ходим? Причаливаем к стеклянной витрине холодильника и сгребаем всё, что лежит под носом. Кефир, молоко, творог и так далее. А что делает Кефир? Тоже причаливает к витрине, достаёт из кармана очки, цепляет на нос и перебирает весь выставленный кефир в поисках коробки со свежей датой.