Читатель предупрежден - страница 20

– Значит, вы не верите, что мысль может стать физическим оружием?

– Я и на смертном одре готов буду в этом поклясться.

Едва стрелка на часах Сандерса отмерила восемь вечера, как из комнаты неподалеку донеслись крики Мины Констебль.

И было в этих криках нечто животное, как будто их причиной послужила боль, а не страх. Судя по всему, Мина Констебль пыталась одновременно кричать и говорить, поэтому до них доносилось только имя ее мужа, которое она постоянно повторяла. Хилари оперлась о каминную полку и повернулась с выражением чистого суеверного ужаса на лице. Сандерс испугался, что она сейчас не выдержит и тоже начнет кричать.

Он подбежал к двери и распахнул ее, а крики все не утихали. Перед его глазами возникла сцена, которую ему приходилось много раз описывать впоследствии.

Сэм Констебль, полностью одетый к обеду, стоял на верхней ступени лестницы, прислонившись к перилам. Он сильно наклонился вперед и держался одной рукой за опорную стойку перил. Вторую руку он поднял, словно в конвульсии, пальцы были скрючены; он распрямил спину, и Сандерсу показалось, что еще мгновение, и Констебль, перелетев через перила, рухнет вниз, но тело уже не слушалось его. Констебль сполз на пол, весь изогнулся и замер около балюстрады, рука с глухим стуком упала на ковер. Он лежал к ним спиной, и Сандерс смог бы увидеть его лицо, только перевернув Констебля на спину. Крики смолкли.

Мина Констебль стояла около приоткрытой двери одной из двух спален, выходивших на лестницу, и кусала платок. Она даже не двинулась с места. Пронзительный шум стих, и можно было осмыслить произошедшее. Сандерс подбежал к Констеблю и присел на корточки. Когда он нащупал пульс, сердце как будто еще билось, но совсем слабо и через мгновение остановилось. Констебль умер.

Сандерс, не вставая, огляделся по сторонам. Три двери в холл оказались открытыми: в комнату Мины Констебль, в его спальню, а также в комнату Хилари. Слегка наклонив голову, он мог заглянуть в спальню Хилари и рассмотреть, что находилось за креслами, под кроватью, а также под туалетным столиком у дальней стены. Его взгляд тут же привлекли очертания одного предмета, который, вероятно, закатился под туалетный столик и остался там незамеченным и никому не нужным. Предмета, о котором он еще вспомнит впоследствии.

Это был высокий белый поварской колпак с оборкой наверху.

Раздался мелодичный звон, затем он благопристойно смолк, сменившись размеренным официальным уведомлением – напольные часы на лестничной площадке пробили восемь раз.

Теперь краем глаза Сандерс заметил, что, помимо него, за происходящим в коридоре следят еще три человека. Мина Констебль была около приоткрытой двери, ее подбородок дрожал. Хилари сделала пару шагов к Сандерсу и Констеблю и замерла на месте. В этот момент дверь напротив нее открылась и на пороге своей комнаты появился Лоуренс Чейз. Все стояли неподвижно.

В углу лестничной площадки около напольных часов, которые скорее шелестели, чем тикали, горело несколько тусклых электрических лампочек. Их свет отбрасывал тень от перил на лицо и тело Сэма Констебля. Сандерс тщательно осмотрел его, стараясь ни о чем другом не думать. То, что он обнаружил, внушило ему не тревогу, а, напротив, большое чувство облегчения. Тем временем – он скорее почувствовал это, чем увидел, – Чейз на цыпочках подкрался поближе и предпринял несколько безнадежных попыток заглянуть ему через плечо. Но Сандерс не стал оборачиваться до тех пор, пока Чейз внезапно не схватил его за руку. Он был без жилета и воротничка, плотная ткань сорочки вздувалась между подтяжками, а длинная шея казалась еще длиннее. В руке он сжимал свой воротничок.