– Теперь смотрите!
Супруга раскрыла ладонь. Глаза её округлились. Там лежали всё те же две простых суконных ниточки, только связанные крестом примерно посредине. Один кончик, при этом, был заметно длиннее трёх остальных.
– Ой! – встревожилась цыганка, указывая на длинное плечо нитяного крестика. – За кем-то из вас зло тайное тянется. Долго ли, коротко ли, кем накликанное – даже мне не ведомо, только господу! А избавиться необходимо, иначе оберег истлеет, вся его намоленная сила пропадёт!..
Последовали пространные инструкции – в какую церковь сходить, какому святому сколько свечек поставить… Всё во имя нашего безмятежного будущего. Концовка спича, правда, подкачала, не удивила оригинальностью:
– Столько сил душевных, времени на ваше благо положила! Одари денежкой, касатик! Позолоти ручку. Дай, сколько не жалко.
Последняя фраза была ошибкой. На прямые просьбы я никогда не отказываю в подаянии. Но в ситуации был нюанс, явно не в пользу субсидента. Услуга носила все признаки навязанной, Роспотребнадзор не даст соврать. Прежде чем сунуть руку в карман, я уже знал, сколько не жалко за такой нежданный «альтруизм». Тем паче, за язык её никто не тянул. В качестве ответного психологического эксперимента, достал совсем уж мелкую денежку.
Десять рублей бумажкой.
Машинально схватила и только потом сфокусировалась на номинале. Теперь у цыганки глаза полезли на лоб.
– Что ты мне даёшь! – возмутилась она, позабыв политесы. – Дитю на мороженое не хватит! Что ты мне даёшь! Не нужны мне такие деньги!
Вторая ошибка. Попроси она цивильно – добавить, добавил бы. В разумных пределах. Не скупясь и с лёгким сердцем. За шикарный спектакль. А так…
Не нужны, так не нужны.
Я деликатно взял купюру из её пальцев и вернул обратно себе в карман. Глаза цыганки переформатировались в чёрные квадраты Малевича, на миг она онемела.
– Спасибо на добром слове, – поблагодарил я, и увлёк благоверную к выходу из парка.
Вслед мне понеслись уже отнюдь не елейные вербальные рулады. «С такой характеристикой, – подумалось мне, – даже предателем Родины на работу вряд ли примут».
– А с этим-то что делать? – протянула мне «чудодейственные» нити супруга, когда мы оказались вне зоны слышимости филиппик нашей непрошенной прорицательницы.
– Мусора нам только не хватало. – Взял их у неё и пустил по ветру.
– Но ведь как-то же ЭТО получилось! Ты же сам видел. Как-то же они в её кулаке связались! Убей, не представляю – как?
– Ну, миленькая! А ещё образованная женщина! – мягко укорил я. – Разве диалектическим материализмом нас в юности в институтах не прививали? Вспомни бородатый анекдот о профессоре, который учит студентов-медиков на вкус определять наличие сахара в моче пациентов. Он-то, в отличие от них – добросовестных недотёп, макал в баночку один палец, а облизывал другой. Студиозусы же макали указательный и его же честно облизывали. Наблюдательность дегустаторов-диагностов подвела. Точнее, отсутствие оной.
– Постой! Ты хочешь сказать…
– Умничка! Можешь ведь, если постараешься. Конечно, цыганка махала у нас перед носом левым кулаком, в который ты положила нити по её просьбе. А…
– Вернула нам их из правой руки, где держала загодя заготовленные связанные! – засмеялась жена.
– А чтобы мы случайно не заметили подмены, на мгновение переключила наше внимание на ребёнка. Вспомни, как она Мадине приказала не ловить ворон. И мы оба посмотрели на ребёнка, забыв о ворожбе и руках цыганки. Жизнь не так проста, как кажется. Она значительно проще, – с удовольствием озвучил я свой любимый афоризм. – В престидижитаторы без этого приёма даже не суйся! Хотя трюк по силам и школяру-первоклашке. На переменке дружков «разводить».
