Дэсбелл повернулся к подошедшему Джону.
– Ты тут среди слуг освоился уже, как я посмотрю. Не знаешь, кто это рядом с сэром Персивалем?
– Который в простой одежде-то? Знаю, господин. Это мессир Даррен, его молочный брат.
– Ах, вот как… Значит, не зря мне пришло на ум слово «братья», когда я их в церкви видел.
– Вот уж кому не позавидуешь! – Вздохнул Джон. – Тяжело это, молочным братом знатного человека быть. Такие узы ведь порой крепче кровных. Любовь-то братская, а вот происхождение – разное.
Дэсбелл покачал головой, не сдержав улыбки.
– Думаешь, лучше быть авантюристами вроде нас? Ох, не знаю, не знаю… Ладно, поехали отсюда.
Джон, поддержавший господину стремя как из желания походить на слугу из хорошего дома, так и памятуя о ране Дэсбелла, с сомнением взглянул на покидаемый ими монастырский странноприимный дом. Прав его господин – жизнь вольного наёмника тоже далеко не сахар. Интересно, насколько далеко за пределы аббатства простирается влияние его преподобия? И насколько далеко успели отъехать люди шерифа? А если то, как Дэсбелл ворвался в церковь, истекая кровью, видели не только молчаливые монахи, но и кто-нибудь из мирян, тогда точно проблем не избежать. Да и так ли молчаливы эти монахи?..
– Куда мы теперь, господин?
В ответ Дэсбелл, выглядящий погружённым в раздумья, так неопределённо пожал плечами, что Джон счёл за лучшее больше не спрашивать. Направив коня вслед за Гнедым Дэсбелла, он занялся созерцанием зимнего пейзажа, контрастирующего с его тревожными мыслями своим спокойным унынием.
* * *
Дэсбелл с Джоном давно миновали монастырские земли с ухоженными фермами, и теперь дорога вилась между покрытыми редкими рощами холмами и вересковыми пустошами. Впрочем, о том, что они – вересковые, напоминали лишь сухо шелестящие на ветру чёрные стебли.
Может быть летом пейзаж и выглядел приветливо, но сейчас, глядя на голые деревья и опутанные прошлогодней травой валуны, Джону мучительно хотелось оказаться где-нибудь в тепле. Там, где не слышно, как переругиваются в ветвях вороны и завывает ветер, гонящий по холмам позёмку. Он уже хотел снова спросить своего господина, куда они направляются, когда тот сам нарушил молчание.
– Ну, Джон, что ты думаешь обо всём этом?
– Ничего хорошего, господин. Холодно, уныло…
– Я не про погоду. – Дэсбелл нагнулся в седле, сорвал сухую травинку и зажал в уголке губ. – И не притворяйся, что не понял.
– Да разве ж это моё дело – думать, господин?
– Может, и не твоё, но все мы иногда занимаемся не своим делом. Так что ты думаешь об исчезновении леди Рэйчел?
– А… Ну, по-моему, не в первый и не в последний раз девица сбегает от родительской опеки к мужчине, который приглянулся.
– Да? А мне вот эта история, чем больше я о ней думаю, тем меньше нравится.
– Если с точки зрения морали, то – конечно, вы правы.
– Святой потрох!.. Да наплевать мне на мораль.
– Это на вас похоже.
– Что ты там прошептал? Не слышу.
– Ветер, говорю, поднялся, холодает.
И Джон демонстративно запахнул плащ.
– Ладно… – Дэсбелл усмехнулся и передвинул во рту травинку. – Ты лучше, скажи: если бы ты решил жениться на девушке без согласия её отца, что бы ты сделал?
– Не знаю, господин. Не было со мной такого. Но если вы настаиваете… Наверное, уговорил бы её сбежать со мной и обвенчаться где-нибудь в другом месте.
– Именно, Джон! Сбежал бы вместе с ней. Тогда что здесь делает лорд Дэсмонд?
