– То есть, я смогу увидеть своего нерождённого ребёнка? – Не может быть. Неужели у меня что-то останется на память о Чарльзе?
– Однозначно. Если Господь позволит, конечно. Молись, ещё раз тебе говорю. Молитва творит чудеса. – И с этими словами мы отвернулись друг от друга, отправляясь в Ангельский сон.
Утро наступило крайне быстро. Мне показалось, что я лежала буквально пять минут, но, подоспевшая на заре Анахита, ясно дала понять, что прошло целых восемь часов и мне пора приступить к обучению. И мы вновь отправились в путь по живописной местности Рая, возвращаясь к воротам, с которых и началась моя Вечная Жизнь.
Люди ровной колонкой выстроились, чтобы услышать из уст Анахиты итог жизни, проведённой на Земле. В основном все отправлялись в Ад. Грешников гораздо больше, чем чистых душ. Это я и при жизни знала, сталкиваясь на каждом шагу с алчными, кровожадными и похотливыми личностями, которые могли думать лишь о своих физиологических потребностях и качественном улучшении жизни. Сейчас я даже не знаю, кто бы из моих близких и знакомых мог заслужить прощение Господа и отправиться в Рай, где чистые и бескорыстные Ангелы заполняют всё пространство своей невинностью. Видимо, не в тех кругах я провела свои восемнадцать лет.
– Четвёртый круг. Позовите Плутоса, пусть встретит грешника и не забудет вызвать усиление, последнее время они стали чаще сбегать. – Скомандовала Анахита, вынося смертельный приговор очередному расточителю.
– Здесь самоубийца. Сразу на второй пояс седьмого? – Послышался голос Муриэля, держащего позади себя какого-то измученного мужчину.
За широкой спиной Ангела было не разглядеть лица самоубиенного и я не сразу поняла КТО передо мной.
– Погоди. – Словно почуяв неладное, остановила его Ана. – Подойди. – Тихим голосом позвала она умершего.
Человек нехотя вышел из-за спины Стража, и обнажил перед нами своё измученное, серое лицо. Сердце словно вновь пронзили клинком. Я увидела человека, без которого моя жизнь была лишена всякого смысла. Чак едва стоял на ногах, потупив взор, словно опасаясь, что на него набросятся.
– Чарли… – Прошептала я, а из глаз снова посыпался хрусталь. Нет-нет-нет, только не это! Я не успела! Он не справился с болью и убил себя!
– Каролина, нет! – Закричала словно откуда-то сверху Ангел, видя как я собираюсь выскочить из-за стойки и побежать навстречу убиенному жениху. – Он сделал свой выбор, дитя, он не стал жить в мире, где нет тебя. Ты уже ни чем не сможешь ему помочь. Мы даже не тратим своё время на таких как он, а сразу вызываем Демонов, чтобы они увели их в темницу с адскими деревьями, где их безостановочно клюют Гарпии. – Озвучила она приговор историка.
– Нет-нет-нет, пожалуйста. – Умоляла я, не в силах справиться с болью. – Дайте хотя бы попрощаться, умоляю, Анахита. – Блондинка видела, что я так просто не сдамся и ослабила свою хватку.
Чак подошёл ближе и поднял на меня свой сапфировый взгляд. Веки его были засланы мутной пеленой, кожа покрылась струпьями, обнажая кровавые язвы, а губы стали такими бледными, болезненными, как у страдающего чахоткой. В этом человеке мало что осталось от моего любимого мужчины. Но глаза. Их цвет был такой же небесно-голубой. Он смотрел на меня этим цветом, восстановив в памяти все страстные ночи, проведённые под светом этих радужек. Как же я его люблю… Сердце разрывается на тысячи кровавых осколков. Ну почему я не успела?..
